Черная невеста. Мария Николаевна Покусаева
на кузину.
Ласковый, но осуждающий взгляд.
– Что? – Флоренс поставила чашку на блюдце. – Это звучит как план побега!
– Фло, – повторил Бенджамин твердо. – Мисс Лилиан может быть не до тебя. Ты хотя бы пыталась узнать, где именно она живет? Чем занимается? Может быть, нужда – это не нежеланное замужество.
Но Флоренс не слушала его. Она вскочила и помчалась к постели – в прикроватной тумбе в шкатулке с хитрым замочком, изобретением отца Флоренс, хранились письма. Важные письма. Дорогие письма. Письма, которые никто не запрещал получать, но Флоренс все равно чувствовала себя неуютно, когда отвечала на них, словно ходила по лезвию.
Потому что мисс Лилиан уволили: арифметика и другие науки смущали девичий ум, воспитанницы становились нервными и слишком много думали. Делать цветы из бумаги и обучаться ведению домовых книг куда приятнее и полезнее для будущих жен и матерей. Многих вообще забрали из пансиона: родители боялись, как бы другие наставницы не последовали примеру мисс Лилиан. Флоренс уехала несколько месяцев назад, одной из последних: дядюшка долго не хотел забирать ее, потому что заплатил за учебу вперед, но в итоге сдался и он.
Флоренс любила писать письма и получать их – она тратила подаренные ей деньги на конверты, бумагу, открытки, ленты, которыми перевязывала аккуратные стопочки своей корреспонденции. И почерк у нее был превосходный.
Так что общение с бывшей наставницей здесь, в столице, она продолжила, выведав нужный адрес у одной из знакомых по пансиону. Писем – коротких, емких, будто мисс Лилиан экономила и фразы, и бумагу или боялась, что в случае, если письма обнаружат, ее слова повредят бывшей ученице, – было мало. Флоренс вытащила одно из стопочки и протянула кузену.
– Здесь адрес.
Бенджамин бросил короткий взгляд на ровные чернильные строки и с печальным смешком вернул конверт:
– Это трущобы, Фло. Темная утроба города. Чем бы сейчас ни занималась мисс Лилиан, поверь, она будет рада, если ты не станешь искать ее в этих местах одна.
– Но ты пойдешь со мной! – заявила Флоренс так уверенно, словно он не мог отказать ей. Не мог же?
Бенджамин улыбнулся.
– Нет, милая, – сказал он.
Руки Флоренс опустились, плечи поникли. Отказ был что удар под дых, вновь захотелось расплакаться. Бенджамин встал с кресла. Он подошел к столику, на котором стоял графин с водой – на дне, конечно, волшебный холодный камешек, сохраняющий ее свежей и прохладной, – наполнил стакан и отдал Флоренс.
– Послушай, – начал он вкрадчиво. – До осени еще уйма времени. Есть шанс придумать что-то более надежное, чем мисс Лилиан. Я разузнаю о ней, если тебе это важно.
– Обещаешь? – Флоренс подняла на него взгляд.
– Обещаю, – сказал Бенджи. – Но и ты пообещай мне подумать как следует. Бегство, Флоренс, не всегда означает свободу.
Бенджамин был предельно серьезен – даже странно для того,