Черная невеста. Мария Николаевна Покусаева
трагедия, потрясшая весь Логресс и примыкающие к нему герцогства. Кто-то считал это действием злого заклятия – или проклятия, но Ронан знал, что это не так. Однажды по просьбе Эдварда он провел с Ее Величеством несколько часов. Королева играла на арфе – восхитительно играла, надо сказать, болезнь не отобрала у нее ни беглости пальцев, ни прекрасного слуха, ни чувства ритма, а Ронан слушал и наблюдал, рассматривая мир вокруг королевы и ее саму тем особым зрением, которым обладают Черные ловцы. Никаких проклятий на Альбертине не было, ни следа запрещенной магии, да и магия незапрещенная королевы едва касалась.
С этой точки зрения она была чиста, так он и сказал Эдварду и господам, которых Эдвард собрал ради отчета. Это и было одно из его деликатных дел. Наверное, самое деликатное из всех возможных.
Злые чары можно было снять, распутать клубок проклятия, найти виновного и покарать. С душевным недугом оказалось сложнее: никто не знал, что делать с ним. Ни магия, разрешенная в Логрессе, ни наука, которая стремительно развивалась, ничто не могло гарантированно справиться с тем, что медленно разрушало сознание леди Альбертины. Болезнь превращала молодую еще женщину, красивую, бесконечно талантливую и мудрую, как полагается быть истинной королеве, в безвольную улыбчивую куклу, сонную, как старушка, дремлющая у камина в гостиной.
До тех пор, пока ее дрема не превратится в вечный сон.
Душевные недуги лечили льдом и ментальной магией, порошками, снижающими агрессию у буйных, и еще много чем, но все эти унизительные процедуры и средства не обещали полного восстановления – и никто не собирался королеву им подвергать.
Принц-регент, Малыш Альберт, как назвали его за глаза, был, конечно, в ужасе – и за мать, и потому что на его юношеские плечи легла непомерная ответственность. Эдвард говорил, что, если бы они все вовремя не спохватились и не взяли все в свои руки, возможно, в Логрессе случился бы государственный переворот – и вряд ли мягкий и спокойный. Альберту нужны были те, кто помог бы ему не потерять ни корону, ни голову, на которую эта корона надета, пока сам он не научится защищать свое и себя.
Сейчас все шло неплохо. Принц не так давно взял в жены прелестную Элизабету, принцессу Мировера, столько же добрую и милую, сколько недалекую. Вместе с ней ко двору прибыли фрейлины, врач и нянька.
Все это почти не касалось Ронана. К счастью. До этого момента.
Потому что тем самым высокопоставленным лицом, которое он должен был сопровождать, оказалась женщина. Леди Глория дель Розель, одна из фрейлин принцессы Элизабеты и, судя по досье, дочь богемского алхимика и знатной сеньоры из Картахены. В Картахене, говорят, в какую сеньору ни ткни – попадешь пальцем в ведьму, так что опасения Эдварда, его профессиональная подозрительность разыгрались не просто так.
Леди Глория дель Розель предпочитала черный бархат нежному батисту оттенка весенних цветов. Она была старше