Первая жертва. Рио Симамото
спасибо, что нашла время встретиться.
Касё вошел, вальяжно опустился в кресло напротив и посмотрел прямо на меня. Его глаза по размеру чуть отличались, и их выражение всегда было трудно понять. Мне, как обычно, ничего не удалось прочитать по его взгляду. Заметив мою настороженность, Касё слегка улыбнулся и произнес:
– Не смотри на меня так.
– Я получила твое сообщение. Не думала, что ты действительно захочешь обсуждать со мной дело Канны Хидзириямы, – ответила я, игнорируя его заискивающий тон.
– Я сам даже не ожидал, что оно достанется мне. До сих пор не могу решить, как лучше выстраивать линию защиты, – признался Касё.
– Да, случай сложный. Кстати, а что сама Канна?
– Ну, сначала она решила, что я просто какой-то бабник. Но свою работу я делаю хорошо. Да и адвоката, назначенного судом, она поменять все равно не может, – ответил Касё, потирая лоб.
– Назначенного судом? То есть ты стал адвокатом Канны случайно?
– Не совсем. Если дело громкое, обычно суд старается найти хорошего адвоката. Заинтересованного, с большим опытом в уголовных делах, – обстоятельно пояснил он.
От друзей с юридического факультета я слышала о том, как работает Касё. Судя по их рассказам, во время судебного слушания он умел очень ловко, как будто невзначай, упомянуть о тяжелой жизни своего подзащитного или пережитом им насилии. И точно знал, в какой момент нужно сказать, что потерпевший получил по заслугам. Поэтому его клиентам часто удавалось отделаться довольно короткими сроками.
– В рассмотрении дела Канны будут участвовать присяжные[9], поэтому все будет зависеть от того, удастся ли мне пробудить в них сочувствие. Честно говоря, я не ожидал, что ты станешь писать книгу о Канне именно сейчас.
– Ясно, – пробормотала я, разглядывая стеллаж, вплотную заставленный юридическими справочниками.
– В общем, теперь ты знаешь, как обстоят дела. Скажу честно, вся эта затея мне не нравится. Вдруг твоя книга настроит присяжных против Канны? К тому же ты можешь сделать больно родственникам погибшего. Самой Канне в том числе.
– Да, тут ты прав, – согласилась я.
Касё доверительно заглянул мне в глаза и продолжил:
– Это дело очень резонансное. Если ты будешь рассказывать о нем с позиции Канны, тебя разнесут в пух и прах, скажут, мол, клинический психолог за деньги согласилась своей книгой оправдать убийцу, а сама делает вид, будто написала серьезный научпоп. Короче, я тебе не советую в это лезть. Но решай сама. Кстати, а ты уже встречалась с Канной?
– Нет, мне это только предстоит, – слабо улыбнулась я. – А ты что о ней думаешь? Она избалованная девчонка?
– Наоборот, Канна ведет себя очень сдержанно. Постоянно молчит. Очень похожа на…
– На кого?
– На тебя в юности.
Я почувствовала, как игла пронзила зарубцевавшуюся рану на моем сердце. Никак не среагировав на его слова, я сказала:
– Давай вернемся к Канне.
– Хорошо.
– Она
В Японии вердикт по особо тяжким делам выносит коллегия, в которую входят профессиональные судьи и присяжные, отбираемые случайным образом из числа избирателей.