Двести второй. Сука-Война. Савелий Громов
миллиметровую арматуру и вряд ли уступили бы пальцам «Бугая» из анекдота. Сам Гриц был сухой и жилистый и, хотя он не в фас, не в профиль не был похож на «Бугая» из анекдота, но по «Чилимам» он, несомненно, был величайшим мастером.
Если бы за эту дисциплину давали пояса, как в карате, то у Грица точно был-бы – черный пояс, десятый дан.
Судите сами – под его «Чилимом» солдатский алюминиевый котелок складывался пополам, словно бумажный.
В общем, когда под утро соревнования по наматыванию тюрбана на скорость закончились, оба Духа имели бледный вид, зато словарный запас их пополнился такими фразами, как: «Подскочил на Чилим», «Бляха-муха», «Конь педальный» и так далее.
Разучили мы с ними и русско-пуштунский разговорник, правда, в нашей версии он сильно отличался от оригинала.
Например, в переводе с пушту обращение «многоуважаемый» (Дурун Ханадар) в нашей версии перевода на русский звучало, как – «П-шел на хуй!».
Обращение «господин» (СахИб), опять же в нашей версии перевода, на русский звучало, как – «Пиздабол».
Духи оказались способные запоминали быстро, оставалось только поправить произношение. Не заметно рассвело, нас сменили и мы пошли отсыпаться в казарму. Разбудил нас посыльный:
–Пацаны подъем, вас замполит срочно вызывает, злой как черт!
–Аж молнии из жопы мечет!
–Сказал:
–Если через десять минут не появитесь, расстреляет и вас и меня!
–Он че обдолбался что ли? – спрашиваю я, пытаясь протереть сонные глаза.
–Не знаю, но перед этим он интересовался, кто ночью охранял Духов, – отвечает посыльный. Мы с Грицем переглянулись, сонливость, как рукой сняло.
–Сдали, суки драные,– сквозь зубы шипит Гриц, натягивая непослушный сапог на правую ногу.
Зайдя в помещение, где обычно проходили допросы пленных, мы доложили о прибытии. За столом сидел замполит, склонившись над бумагами, чуть сзади за ним у стены верхом на стуле сидел ХАДовец в солнцезащитных очках «Авиаторах» с закатанными по локоть рукавами. Опершись локтями на спинку стула, он курил сигарету.
Еще один ХАДовец сидел за столом у правой стены и что-то писал.
ХАДовец, в очках показался мне знакомым, где-то я уже видел этого представителя фан клуба солнцезащитных очков известного бренда Рэй-Бан.
Второго ХАДовца я не разглядел, он продолжал писать, даже не повернувшись в нашу сторону.
Замполит медленно поднял голову от бумаг и недобро уставился на нас.
–Бойцы, вы сегодня ночью Духов охраняли? – глядя на нас с «ленинским прищуром» и не повышая голоса, спрашивает нас замполит.
–Так точно мы, товарищ майор! – чуть ли не хором отвечаем мы с Грицем.
–Тогда может вы, объясните мне, почему они матерятся на русском, как портовые шлюхи, а меня через каждое слово на своей тарабарщине – называют «Пиздаболом» и по-русски же «на хуй» посылают?
При последних словах майора ХАДовец в солнцезащитных очках, выронил сигарету и закрыв рот рукою закашлялся, хотя его кашель, был подозрительно похож на сдавленный смех.
–Товарищ