Сводные. Поиграем в кошки-мышки?. Ирина Муравская
Меня ты просто бесишь навязчивостью.
– Не соглашусь. Смотри: ты сейчас со мной, по доброй воле, сидишь в моей тачке и едешь туда, куда я велю. Хочешь ты того или нет, но кое-кто всё-таки склеился. Пусть и чисто из интереса.
Чёрт. А ведь он дело говорит.
– Как склеилась, так и расклеюсь обратно. Если мне не понравится то, что увижу. И только попробуй начать домогаться.
– Не планировал, но вот ты сказала и резко захотелось.
– Не советую.
– А иначе, что? Снова будешь кусаться?
– Зачем мне твои микробы? У меня и своих достаточно, Просто получишь коленкой по бубенчикам и на ближайшее время забудешь в о том, что их можно пускать в ход.
– Кощунство. Давай обойдёмся без этого? Я своими бубенчиками очень дорожу.
– Тогда за что так нещадно их эксплуатируешь? Где милосердие? Даже портовые шлюхи, услышав количество твоих беспорядочных половых связей, выпали бы в осадок, посоветовав убавить прыть.
– А, ты аж такого обо мне мнения? Лестно. Ну… Я не отрицаю, у меня было достаточно девушек, но всё же не переоценивай мою аморальность. Всё подряд я тоже не трахаю.
Какой избирательный. Ну да, нам же только моделей подавай.
– Он ещё и привереда, вы гляньте.
– Я бы предпочёл определение: избирательный.
– Да нет, всего лишь охреневший. Зато дурнушки могут быть в безопасности. Твоя брезгливость спасёт их.
– А кто сказал, что дурнушек я не беру? Знаешь, какие порой они оказываются страстные и благодарные? Особенно если где-нибудь в клубе выбираешь её, а не стоящую рядом хорошенькую, но пустоголовую подружку. Но что важно: в отличие от пустышек они понимают, что к чему и не тешат иллюзий, кидая нелепые обидки.
Нормально так. Всем выделил нишу в своей пищевой цепочке, никого вниманием не оставил. Миссионер с великим предназначением, блин.
– И к какой категории у тебя отношусь я? Я вроде не уродка, но и иллюзий не тешу.
– Ты не уродка, ты ― чумичка. Дерзкая. Горячая. Сексуальная.
– Ммм, мягко стелишь. Смотри аккуратнее, а то сейчас ещё растаю. Потом обивку не отмоешь.
Ничего на это не отвечает. Только смотрит с кривой ухмылкой. И задаёт вопрос совсем из другой оперы.
– Слышишь?
– Что?
– Что-то кряхтит в движке. Тормозни. Глянем, что там.
Не выдерживаю, разразившись хохотом.
– Ха, ну уж нет. Второй раз такой номер не прокатит.
Не он один помнит ночную безлюдную улицу Амстердама, его дебильнейший "предлог" и меня… Оказавшейся верхом на нём.
– Жаль. Вдруг бы сработало, ― Крестовский с усмешкой перекидывает зубочистку на другую сторону рта. ― А знаешь, что мне ещё в тебе нравится? Ты не идёшь в руки без боя. Поэтому заполучить тебя будет втройне приятно.
– Неужели правда думаешь, что у тебя получится?
– Получится. Ты не первая такая недотрога.
Очаровательно.
– И сколько продержались прошлые?
– Самая выносливая сдалась спустя пару лет.
– Вау. А ты настойчивый. Одобряю. Но спорим, я