Сводные. Поиграем в кошки-мышки?. Ирина Муравская
что её сравнили со шлюхой?
Точно чумичка.
Которая стремительно скрывается из вида, потому что на набережной в это время просто огромные толпы. Не только туристов, но и местных. Затеряться среди них как раз плюнуть.
Не знаю, что ведёт мной: нестерпимое желание потрахаться или задетое эго, но снова отъезжаю назад, теряясь в узких улочках и ища парковочную зону с внутренней стороны вереницы налепленных впритык друг к другу зданий.
Нахожу. И на свой страх и риск оставляю там крошку. Всё-таки Амстердам знаменит не только легализированием продажи любви и шмали, но и уровнем преступности.
Грабят зевак по ночам и пиздят велики здесь стабильно. С элитными машинами сложнее: их сбывать тяжелее, но и ими не брезгуют.
Возвращаюсь к главной дороге и блуждая по Де Валлен ― сердцу квартала, включаюсь в игру: "найди меня, если сможешь".
Что, конечно, квест не для слабаков, ведь "квартал" по факту едва ли не целый город площадью более шести тысяч квадратных метров. Наполненный стеклянными витринами с женскими силуэтами, барами, сексшопами и музеями.
И как в этом многолюдном стоге разврата, похоти и порока, воняющего марихуаной, прикажете найти всего одну, пусть и приметную внешне, но всё же маленькую иголку?
Почти нереально.
Глава шестая. Телоразвратитель
POV КРЕСТОВСКИЙ
Чего, блять?
ПЕРВЫЙ? ОН!?? У НЕЁ!?
БЛЯТЬ! ЧЕГО!?
Так. Я опять охренел и не могу выхренеть обратно.
НО КАКОГО НАХЕР ХЕРА?!
А Скворцова, ля. Поглядите только на неё. Щёки зарумянились, глазки заблестели, ядовитые зубки спрятались. Вся такая милый одуванчик. Смотрит на Шмеля и смущается, аки школьница. Невинное создание.
БЛЯТЬ!
Да она рядом со мной сроду такой невинной тихоней не было. Поэтому повторюсь: КАКОГО НАХЕР ХЕРА!?
– Ммм, ― мычу сквозь стиснутые зубы, потому что если открою рот, весь мат полезет наружу. И вообще, всё, чего я сейчас хочу ― схватить Карину за шиворот, затолкать обратно в тачку и увезти домой. Потому что мне нихуя не нравится то, КАК Шмель на неё смотрит!!
КАКОГО ХЕРА ОН НА НЕЁ ТАК СМОТРИТ?!
Достаю из заднего кармана пачку сигарет и закуриваю. Чтоб руки занять, а то слишком чешутся.
– Занимательно. А у меня вот первой была соседка по парте. Помнится, прямо в школе, на дискотеке, в кладовой актового зала её трахнул, ― зачем я это говорю? Просто чтоб возникшую паузу закрыть.
– Зная тебя, удивлена, что это была соседка по парте, а не училка математики, ― усмехается Карина.
– Училку я потом трахнул. В универе. И не по матану, а по химии.
– Мда. Моё предложение провериться у венеролога всё еще в силе. И к психиатру сходи, а то у тебя нездоровая какая-то тяга совать во всё, что движется.
Тогда вместе со Шмелем и пойдём. Или она думает, что он пай-мальчик и не нагибает после заездов танцовщиц гоу-гоу в своём Хаммере?
– Как раз-таки очень здоровая. Это физиология, ничего личного.
– Ещё как личное. Твой подход к девушкам, как к куску мясу, их и обезличивает, унижая женское достоинство.
– Они