Ангелотворец. Ник Харкуэй
льется непрерывный поток отборной брани, – Джо оглядывается и видит на фоне серого неба силуэт Теда Шольта. Тот стоит, широко простерев руки в стороны, словно пытается раздвинуть море. В ответ на его молитвы огромная туча пчел взмывает над теплицей – зыбкий, гудящий рой на мгновение окружает старика, а затем стрелой устремляется в небо и прочь. Джо с ужасом представляет, что это успешно сбежали крошечные механические роботы, и гадает, не стал ли в этом деле своего рода соучастником – или, может быть, акушеркой.
– Да я без понятия, Джозеф, – отвечает Билли Френд; похоже, Джо говорил вслух. – Одно мне совершенно ясно: мы с тобой должны как можно скорее забуриться в чертов паб и больше никогда, никогда об этом не вспоминать.
Шольт все еще смотрит вслед улетевшим пчелам (вероятно, боится, что те обиделись на механических собратьев и уже не вернутся). Машина, рыкнув, съезжает в низину, и теплица скрывается из виду.
Когда Билли и Джо возвращаются в «Гриффин», Тесс уже ушла домой, но, судя по жалостливому взгляду хозяина, история о незабвенном промахе Джо успела стать достоянием общественности.
– Передадите ей привет?
– Запросто. А еще лучше будет, если вы на следующей неделе сюда вернетесь и поздороваетесь с ней лично. Тут есть неплохой ресторанчик.
– Думаете, она пойдет со мной ужинать?
– А вы возвращайтесь – тогда и узнаете.
Джо Спорк обижен на самого себя. Из всех своих неспособностей он больше всего презирает, пожалуй, полнейшую неспособность флиртовать и после флирта переходить к делу. Наверное, именно поэтому ему всегда достаются нетерпеливые женщины, из-за чего, в свою очередь, ему редко удается пробыть в отношениях долго, а те, что все же проходят проверку временем, оказываются фактически стерильными.
Джо, пожав плечами, избавляется от уныния и вспоминает прожитый день, листая фотографии на телефоне и мысленно любуясь своими маленькими сокровищами: пчелой и приблудой. Потрясающе!
– Откуда вы взялись? – спрашивает он свою коллекцию и чуть вздрагивает от собственного голоса. – Кто создал ту штуку?
Словно в ответ на этот вопрос его палец нащупывает какую-то ямку на набалдашнике. Он слегка подковыривает ее ногтем большого пальца. Отваливается слой посеребренного воска. Известная ювелирная хитрость: замазать дефект металлизированным воском. Он снимает еще слой, еще и еще, пока не обнаруживает штамп на блестящем металле – тот же схематический символ, похожий на вывернутый зонт или трезубец.
– Билли?
В данный момент Билли Френд занят. Сразу по возвращении в пивную он принялся соблазнять бойкую отважную американку, решившую обойти пешком Британские острова, и учится произносить фразу «Ты очень хорошенькая» на айдахский лад.
– Билли, подойди на секунду, взгляни-ка на эту вещь.
– Я сейчас занят разглядыванием другой вещи, Джозеф. Вернее, двух вещей.
– Билли…
– Дорогая, прости великодушно, я на минутку отлучусь. Мой зануда-друг взывает о помощи,