Бессильно зло, мы вечны, с нами Бог. Жизнь и подвиг православных христиан. Россия. XX век. М. И. Дегтярева
мая 1918 года, когда из Тобольска в Екатеринбург были перевезены Алексей, Ольга, Татьяна и Анастасия, сопровождавших разделили на две группы. Одна группа оказалась под арестом в доме Ипатьева, другая – А. В. Гендрикова, Е. А. Шнейдер, И. Л. Татищев, К. Г. Нагорный и А. А. Волков – без вещей и багажа прямо с вокзала была отправлена в тюрьму. Настю Гендрикову и Екатерину Шнейдер поместили в женском отделении в камере вместе с княгиней Еленой Петровной Сербской. Заключенные были лишены не только вещей, но и денег; режим к ним применялся такой же, как и в отношении других арестантов, и единственное их развлечение заключалось в беседах друг с другом и с остальными узниками, ожидавшими своей участи.
20 июля графиню А. В. Гендрикову, Е. А. Шнейдер и камердинера Волкова под конвоем доставили на вокзал. Сюда же была приведена княгиня Е. П. Сербская с состоявшими при ней членами Сербской миссии и еще несколько офицеров и «контрреволюционеров». Всего набралось 36 человек.
23 июля их привезли в Пермь. Здесь группу, в которой оказалась Анастасия Васильевна, отвезли в губернскую тюрьму. Трех дам поместили в одной камере в женском отделении. По данным, которые удалось добыть генералу М. Дитерихсу при расследовании обстоятельств убийства Царской семьи и ее спутников, в тюрьме Настя, как могла, старалась утешить княгиню Елену Петровну – молилась, даже пела. Супруга князя Иоанна Константиновича в тот момент переживала за мужа, оставшегося под арестом в Алапаевске, не зная о том, что его уже не было в живых. Большое неудобство доставляло всем троим отсутствие элементарных вещей и белья – приходилось пользоваться мужским, арестантским.
Последняя осень
Так прошло лето… 4 сентября губернский чрезвычайный комитет потребовал в арестный дом графиню А. В. Гендрикову, Е. А. Шнейдер и камердинера Волкова. Их собрали в тюремной конторе и предложили захватить с собой немногие оставленные им личные вещи. Анастасия Васильевна предположила, что, должно быть, их поведут на вокзал для отправки в другое место. Они не догадывались о том, что в этот день пермская ЧК приговорила их к расстрелу как заложников без предъявления каких-либо обвинений.
В арестном доме, в комнате, в которую их ввели, находилось еще восемь арестованных и более тридцати вооруженных красноармейцев. Глухой ночью всю партию забрал матрос и под проливным дождем куда-то повел – сначала по городу, а затем вдоль Сибирского тракта. Заключенные сами несли вещи, как вдруг конвоиры стали предлагать им помощь: видимо, каждый из них решил заблаговременно захватить «добычу».
Через несколько верст конвоируемые, повинуясь приказу, свернули с шоссе и пошли по проселочной дороге к ассенизационным полям. В этот момент Волков, догадавшись, куда их ведут, бросился бежать через лес. По нему дали два выстрела. Волков упал, и красноармейцы, решив, что выстрел попал в цель, прошли вперед. Спустя два месяца скитаний по лесам он вышел к линии добровольческих формирований и благодаря этому выжил.
Остальных привели к валу, разделявшему два обширных