Мона. День сурка с демоном. И. Б. Циммерманн
стороны, – с улыбкой прокомментировала рисунок Мона.
– Скоро еще увидимся! Тогда я еще что-нибудь для тебя сделаю! – взволнованно помахала рукой Мэнди. Отец воспользовался возможностью, поймал ее ладонь и потянул Мэнди в сторону дверей. Он тоже помахал, немного смущенно, одними губами произнес: «Извините», а потом они с Мэнди растворились в толпе людей.
Мона задумчиво рассматривала маленький шедевр. Таких подарков ей еще никогда не делали. Таких личных и искренних. К пальцам прилипли блестки от наклеек. Ее работу уже оценили, а ведь она только начала. И оказалось, приятно признавать свой колдовской дар. На вопрос, не ведьма ли она, Мона, как правило, рефлекторно реагировала громким «Нет».
Она аккуратно свернула рисунок и убрала в карман форменной куртки.
Эта работа все больше и больше казалась настоящей удачей.
Глава 5. Копролит, это дерьмо
Огромную площадь музея заполняло множество помещений. Среди стен и коридоров, закрытых для посетителей, располагались кабинеты, склады, а иногда и целые залы. Те, кто надеялся на сказочные сокровища и тайны, весьма вероятно, не будут разочарованы. Одна секция в настоящий момент была отдана под новую египетскую экспозицию, подготовка к которой длилась уже несколько месяцев.
Мона нервно ждала перед кабинетом профессора в надежде на секундный прилив смелости, который заставит ее наконец постучать в дверь. Она беспокойно раскачивалась вперед-назад, из-за чего ее туфли тихо скрипели на плитке. Этот человек решит, достаточно ли она компетентна, правильно ли выполняет свою работу. Не важно, насколько хорошие у нее установились отношения с оборотнем и вампиром, на их слова директору наплевать. Необходимо убедить в своей компетентности профессора, и от одной подобной мысли у нее начинало покалывать пальцы.
Сегодня второй рабочий день Моны, среда, – к ее удивлению, фараон уже находился в музее и, по крайней мере, пока обходился без ведьмы. Упакованный в деревянный ящик, закованный в цепи и защищенный древними антипроклятиями. Если бы все зависело от Моны, то так бы он и лежал. Зачем обязательно показывать эту мумию общественности, если намного безопаснее было бы просто утопить принца в какой-нибудь реке? Она тут же покачала головой над собственными трусливыми мыслями. Новые права нежити приносили пользу ей самой. Они долго боролись за эти законы, а поскольку никто не хотел ждать пробуждения египетского принца, его право на нежизнь просто связали с выставкой. Если он проснется, ведомство предоставит ему квартиру, а пока спит – весь музей. Который получит от этого наплыв посетителей. Так или иначе, следить за ним предстояло Моне.
С колотящимся от такой ответственности сердцем она подняла руку, чтобы постучать. Едва она коснулась дерева, как раздалось громкое «Вуииии», и дверь резко распахнулась.
Перед ней стоял низкий худощавый мужчина с растрепанными седыми волосами, напоминающими облако. Очевидно, он предпочитал носки обуви, а шорты с гавайским узором не сочетались с лабораторным