Эти Золотые мальчики. Рейчел Джонас
что совсем не помогает.
– Скорее, черт тебя дери! – предупреждает он. – Дэйн только что прислал сообщение. Они подъезжают.
Я слышу его, прогоняю, а затем продолжаю поиск. Пара минут на парковке, затем полторы минуты на лифте на двадцать шестой этаж. Если я к тому времени не закончу, нам крышка.
– Да где же ты? – шепотом вопрошаю я в никуда, жалея, что Дэйн не остался, чтобы помочь мне обыскать кабинет отца. Но хорошо, что он дежурит в вестибюле. Именно благодаря ему теперь известно расчетное время прибытия родителей. Впрочем, мы могли бы лучше все спланировать, если бы «идея ограбления» не была разработана примерно минут десять назад.
Все началось с телефонного разговора – переросшего в скандал – между мной и моим отцом. Сосед по участку в Беллвью-Хиллз решил, что сегодня отличная ночь для стукачества, и разболтал, что с начала лета мы устраивали там вечеринки почти каждые выходные. Итак, пока родительский автомобиль мчался по улицам Сайпресса, мама на заднем плане молча слушала наш разговор, а отец сообщил моим братьям и мне, что доступ ко всем нашим банковским счетам заблокирован до начала учебного года.
Он разозлился, но к сохранности дома это не имело ровно никакого отношения. Да он почти год там не был. Все дело в контроле. Всемогущему Вину Голдену ненавистна мысль о том, что нечто подобное происходит у него под носом без его разрешения.
Итак, вместо того, чтобы потерять сделку, которую заключил с владельцем Chevelle 1970 года выпуска, я позволю старому доброму Вину оплатить счет.
Уведомления на телефоне срабатывают как сумасшедшие, а по другую сторону порога Стерлинг начинает шепотом проклинать меня. Сочетание этих звуков играет на нервах. Он слетает с катушек, из-за чего я начинаю слетать с катушек.
– У Пандоры новости, – говорит Стерлинг. – Один из ее приспешников сообщил, что Вин несколько раз проехал на красный свет.
Что ж, если он настолько взбешен, что мчится сюда, нарушая правила, то мое окно спасения только что закрылось еще на чуть-чуть.
Я выдвигаю ящик стола, все еще надеясь, что наткнусь на специфическую кредитную карту. Черную, без лимита. Ту, которую отец вынимает только тогда, когда реально все просрал, настолько, что единственное средство искупить вину – купить маме что-нибудь достаточно дорогое, чтобы она перестала рыдать.
Печально то, что обычно это происходит не реже трех-четырех раз в год. Вот такой он мудак.
Я не стану использовать карту для покупки бриллиантов или оплаты какого-нибудь экзотического отпуска. У моего «транжирства» под капотом двигатель LS6 454.
– Барахло. Мусор. Дерьмо.
Просмотр целой стопки нераспечатанных конвертов только замедляет меня. Я отодвигаю их в сторону и все равно ничего не нахожу.
– А, к черту. Вернусь, как спать лягут.
– Вовремя, блин, – Стерлинг едва успевает произнести эти слова, и я уже слышу, как он улепетывает по мраморному полу прочь. Почти уверен, он уже добрался до лифта, ждет, чтобы спуститься на этаж ниже, туда, где живем мы с парнями.
– Когда,