Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1914 год. Начало. Олег Айрапетов
в России получил разъяснение Л. фон Бертхольда: он отказывался впредь обсуждать вопросы, связанные с ответной сербской нотой и австросербской войной, отметив при этом, что Дунайская монархия не желает затрагивать интересы России и не планирует аннексии какой-то части сербской территории или умаления суверенитета Сербии184. Несмотря на эту подслащенную пилюлю, было ясно, что австрийцы отнюдь не собираются останавливать военные действия. Вскоре последовало и разъяснение причин их неуступчивости.
18 (31) июля Ф. фон Пурталес вновь явился в здание русского МИДа и передал товарищу министра А. А. Нератову записку, излагавшую позицию Берлина: «Следуя данным Германией в Вене советам, Австрия выступила с декларацией, которой, по мнению германского правительства, достаточно, чтобы успокоить Россию. Подобная декларация, которой находящаяся в состоянии войны великая держава заранее связывает себе руки к моменту заключения мира, должна быть рассматриваема как очень крупная уступка и как доказательство ее миролюбия. Россия должна дать себе отчет в том, что, стремясь заставить Австрию идти далее этой декларации, она просит у нее нечто, не совместимое с ее достоинством и престижем великой державы. Упрекая Австрию в том, что последняя нарушает суверенные права Сербии, она посягает на те же права Австрии. Русское правительство не должно бы упускать из виду, что Германия заинтересована (выделено в оригинале. – А. О.) в поддержании престижа Австро-Венгрии как великой державы и что нельзя требовать от Германии, чтобы она воздействовала на Австрию в направлении, идущем вразрез с ее собственными интересами. При этих условиях, если Россия будет настаивать на своих требованиях и откажется признать локализацию австро-сербского конфликта совершенно необходимой в интересах европейского мира, она должна в то же время отдать себе отчет в том, что положение является крайне опасным»185.
Итак, Германия сбросила маску, признавшись, что с самого начала не ставила перед собой задачу остановить австро-сербскую войну, а, скорее, наоборот. Не удивительно, что и попытка посредничества со стороны Великобритании также не увенчалась успехом. 31 июля Вена ответила на это предложение весьма оригинальным образом: она согласилась его принять при условии продолжения военных действий и приостановления русской мобилизации186. Что касается попыток Николая II воздействовать на Австро-Венгрию через Берлин, то они были обречены на провал. 31 июля Т. фон Бетман-Гольвег отправил М. фон Лихновскому телеграмму: «29 июля Царь предложил Его Величеству по телеграфу выступить посредником между Россией и Австрией. Его Величество немедленно объявил о своем согласии, информировав об этом по телеграфу Царя и немедленно предприняв шаги в Вене. Не дождавшись результата, Россия мобилизовалась против Австрии. Вследствие этого Его Величество обратил по телеграфу внимание Царя на то, что считает теперь посреднические акции почти иллюзорными, и предложил остановить военную подготовку против Австрии. Этого не было сделано…