Ортанз. Ярослав Сергеевич Шумахер

      Черным-черно, черным-черно, я вижу Космос.

      Возьму рифму нежно как женщину,

      И заброшу за облако Ваших грез,

      Налью бокал игристого пузырьками трепещущий,

      И игриво шагать в карнавал шартрез3…

      Генуинный вздыхальщик беспамятно,

      Отчеканит тавром сердца вересковый Шунет4,

      И лодыжек лодейные болони5

      Искусает костьми кастаньет.

      Беги речкой, голыми пятками,

      Звени смехом, искрами лучись,

      Засквозило солнце рыжими опятами

      Из-за уголка голубоокой парчи.

      Застонала грудь тиснением,

      Заулюлюкала колоколенкой млень6,

      Засосали любовью шунты времени

      В среброкованые проруби мигрень.

      Порхнут комья белоснежные вяхирей

      Холодным Хоккайдо, морским,

      И бумажно сложенный рецепт знахаря

      Разминется слезой от тоски до тоски.

      Где-то там, где пепельный сумрак космоса,

      Где-то там, где визг колес электрических,

      Где-то там, где скрежет железный воплем,

      Где-то там, где сердца тюремный погреб.

      Мысли о ней замурованы,

      Песни о ней не спетые,

      Ласки табу зашнурованы,

      Сны второпях позабытые.

      Где-то там, где альфа с омегой курятся,

      Где-то там, где снегопад-ксилофон порошится,

      Где-то там, где горше-прегорше чается,

      Где-то там, где погост снегирями полотнами.

      Шахматный сплин.

      Архивариус стол.

      Стриптизерша форель.

      И фиалок