Отпусти мне грехи, священник. Книга первая. Анатолий Спирин
хочешь?
Он подошёл, обнял мать за плечи и поцеловал её в щёку.
– Нет мам, есть не хочу, просто посидим вместе, попьём кофе.
Мать отвернулась, стараясь не показывать навернувшиеся слёзы, промолчала. Олег прекрасно видел её состояние, сердце его сжалось, и он, обняв мать, прошептал:
– Прости меня, я неправ, и больше этого не повторится. А вообще-то, я взрослый человек, и имею право жить своей жизнью.
Он не отпускал мать из своих объятий, прижавшись щекой к её седеющим на висках волосам.
– Я же знаю – ты у меня добрая, и уже простила меня.
Мать отстранилась, и сказала наиграно сердито.
– От тебя веет тонким ароматом дорогих духов…, скажи, какая женщина приютила тебя в этот раз?
Олег принял игру, и голосом провинившегося школьника пролепетал, оправдываясь.
– Кроме тебя, моя любимая, милая мамочка, я не вижу никого, на ком бы мог остановить свой взгляд. Ты у меня самая, самая прекрасная на свете! А запах духов, по-видимому, остался от девушек моих хороших друзей. – Я же был на дне рождения Дениса, – соврал, не моргнув глазом, Олег. – Ты его, наверное, помнишь… месяца три назад, он у нас в гостях был – светленький такой – голубоглазый. Вот мы и задержались на его чествовании.
Мать наморщила лоб, пытаясь вспомнить молодого человека, схожего с описанием сына – фантазёра.
– Ну и врать ты мастак, – сказала она уже голосом с весёлыми нотками.
Олег сконфуженно развёл руками.
– Чьё воспитание? Они посмотрели друг на друга, и весело рассмеялись.
Незапланированная поездка
Уладив отношения с матерью, Олег стал думать, чем же занять себя до тренировки. Он вспомнил о Марине.«Она же с ребятами – любителями экстрима, должна вернуться с уральских гор. Жалко у неё телефона нет. Позвонить бы предварительно, а не вламываться в личную жизнь нежданно-негаданно. Пройдусь пешочком, благо до её дома всего пару улиц пройти, а если дворами, и того ближе». Вспомнил о долларах в поясной сумке. «Заодно, на обратном пути, букет цветов нужно купить, и торт хороший – мать порадовать неожиданной зарплатой».
Через пятнадцать минут, он уже стоял перед закрытыми дверями подъезда. Нажав нужные кнопки, ждал, когда кто-нибудь снимет трубку, и откроет, давно изученную им, разрисованную железную дверь подъезда. Но никто не торопился его впускать. «Неужели никого дома нет? Родители Марины пенсионеры – садового участка у них нет, вроде бы дома должны сидеть, а нет – тоже путешествовать любят!» Постояв в раздумье, Олег на всякий случай ещё раз нажал затёртые кнопочки. Слушая длинную мелодию домофона, уже хотел уйти. Пиликанье резко прекратилось, и знакомый голос довольно вяло спросил:
– Вы к кому?
– Марина здравствуй. Это я – Олег. Открывай.
Олегу, показалось, что Марина, всхлипывая, рассмеялась.