Отпусти мне грехи, священник. Книга первая. Анатолий Спирин
жестом приказал выйти из машины. Отработанным, командирским тоном с паузами между словами приказал:
– Права, – сюда. Ты что чайник – глухой?
Олег вышел из машины…
– В чём дело сержант? Что за тон?
– Вот те на… чайник говорить умеет. А я думал, чайники только бабло отсчитывать способны. Татарин, ты видел экземпляр? – повернув голову в сторону напарника, он выпрямился и стал разминать поясницу. Приблизив лицо к Олегу, глупо спросил, сморщив красный облупленный нос. – Читать умеешь? Вот тут по-русски, чёрным по белому написано: «Занял полосу движения общественного транспорта, грубо подрезав путь транспортному средству, имеющему приоритет движения». Всё понял, или ещё раз для чайника пояснить? Татарин, и тот читать умеет. А ты, я вижу, безграмотный.
Олег понимал, что теряет самообладание. Успокаивая себя, произнёс:
– Всё понятно! Сколько должен?
– Татарин, сколько он должен? – дурачась, сержант приложил руку к уху. – Татарин говорит много…
Напарник: маленький, хлипкий, в обвислых штанах не по росту, в кепке, свалившейся на самые брови, вскинув голову, смотрел заискивающе живыми чёрными глазами на сержанта, кивая ему невпопад, беззвучно шевелил тонкими с синюшным оттенком губами.
– Татарин, покажи чайнику, сколько мы заработали, – выжидая, тяжело смотрел на своего хлипкого, сконфуженного вопросом напарника. Не дождавшись ответа, нравоучительно добавил, – не в деньгах счастье, а в их количестве. Вот ведь в чём загвоздка. Ну, не на аукционе мы… Штуку гони, и проваливай. – Насмешливо посмотрел выцветшими глазами на Олега. – Что жаба душит? Татарин! Оформляй как неподчинение власти, и хватит пахать, – отдохнуть пора.
Развернувшись с осевой, подкатил шестисотый «мерин». Мордастый браток с бычьей шеей, украшенной жёлтой двойной цепью, колодезной толщины, крикнул властно в спину сержанта:
– Валет! Иди сюда. «Базар» есть. – Жирноватый бицепс братка расплылся по дверке. Цепкий взгляд задержался на Олеге, оценивая его спортивную фигуру. Блеснув лысым, загорелым черепом, что-то бросил себе в рот и поморщился, вкусив нечто противное, но логично предположить – полезное и нужное для его бычьего здоровья.
Красная физиономия сержанта расплылась в подобострастной улыбке, быстро шагнув к лысому чуваку, протянул обе руки для рукопожатия. Сложив свои два метра пополам, приблизил свой облезлый нос к багровой физиономии здоровяка. Тот, вместо приветствия, схватил сержанта за шею, притянул резко к себе и зашептал что-то в пунцовое ухо сержанта. Оттолкнув его побледневшее лицо, здоровяк скрылся в глубине салона. «Мерин» плавно тронулся, а сержант, так и стоял, застыв в полусогнутой позе. Стоп-сигналы чёрной махины загорелись, из окна вновь появился блестящий череп. Олег услышал доносившиеся слова:
– Завтра будь в клубе, – прессовать буду. И татарина не забудь, сойдёт, – вместо груши. Хохот удалился, теряясь в визге рванувших