Юлия. Владимир Аполлонович Владыкин
какой же ты ненормальный, извини, и не лечишься! Ну, какая у тебя безумная фантазия, дескать, я нашла причину не ехать? – и горестно, в досаде покачала головой.
– Ну, мы ещё посмотрим, кто из нас окажется прав! – запальчиво заговорил Семён, полный отчаяния. – Вот что, ступай с ней куда хочешь, а тут она жить не будет, без неё тесно!
– Так тебе же обещали скоро дать квартиру, когда же дадут? Я, наверное, быстрей получу, чем ты. Носишься со своим севером: и тут прозеваешь, и там с носом останешься…
Однако Семён, больше не слушая жену, продолжал твердить то, что за последнее время накипело у него на душе, а именно с появлением Юли Валентину словно подменили…
– Итак, значит, ты отказываешься ехать со мной? – жёстко спросил он.
– По-моему, я тебе ответила ясно: можешь отправляться сам за своей жар-птицей, – спокойно и вместе с тем как бы виновато ответила Валентина, с жалостью глядя на мужа понимая, что разбивает его мечту.
– В таком случае, я заявляю: чтобы твоей сестрёнки тут больше и близко не было. Я сказал, на одну ночь и не больше, а тебе только позволь! – отчеканил он.
– Что ты городишь, Сёма? – в отчаянии вскрикнула оскорбленная жена и впервые почувствовала, что отныне не может спокойно переносить его присутствие рядом с собой. Рада бы хоть сейчас уйти от него, да вот некуда. И жалости к нему, прежнему, больше в душе не осталось. И была готова расплакаться, что из-за такого пустяка (хотя это был вовсе не пустяк) они должны отныне стать врагами…
Глава четвёртая
С того дня, как Валентина нашла Юлю, прошло два нелёгких года. Муж её всё ещё оставался на месте, как будто не спешил уезжать за своей давней мечтой. Он по-прежнему работал на своём «молокане» и, похоже, один без жены на Север никогда не уедет, так как любил её, хотя и вымещал на ней зло за сорванный ею отъезд. А непреодолимая злость с жены одновременно переходила на Юлю, отчего в семье участились скандалы, которые, в конце концов, привели к тому, что Юлю невозможно было приводить в гости. Семён угрожал жене, что скажет сестрёнке прямо: они в ней не нуждаются даже в том случае, если она правда сестра Валентины. Ей самим Господом указано место – детдом! И нечего прибиваться к чужой семье.
– Эта бесова девчонка, – кричал он, – мне приносит одни неприятности! – хотя он не мог бы объяснить конкретно, в чём именно они заключались.
Какое-то время Валентина надеялась, что Семён сменит гнев на милость, наконец, остынет и в семье вновь воцарится мир. Время шло, но он не смирился. Между тем все эти годы Валентина почти регулярно продолжала навещать Юлю в детдоме. После той единственной ночёвки у сестры, когда она пришла в детдом, ей показалось, что в нём она отсутствовала очень долго. Но, правда, уже на второй день Юле снова захотелось поехать к Вале. И когда сестра пришла дня через два, она спросила:
– Ты возьмёшь меня к себе, когда дядя Семён уйдёт на работу?
Валентина