Ошибки и допущения. Натали Ловели
уверенностью. А главное – осанка, нет в ней никакой стати, длинная спина, которой суждено нести девушку, волочится сзади неприкаянная и потерянная, сутулость неотъемлемая часть образа. Марии не повезло, внешность пытается выдать, ей было непросто добиться того, что имеется. Легче стать тенью, когда твоя наружность сливается с окружением, становясь одним из самых серых оттенков действительности.
Замочная скважина с легкостью поддаётся на зов и без скрипов убирает затвор. Один тяжёлый день позади, но впереди тысячи новых беспросветных дней.
– Я дома, – кричит девушка и без колебаний выпрямляется.
Ходить скрюченной на протяжении многих часов болезненно отзывается в позвоночнике, и только дома, в оплоте безопасности, можно стать тем, кем и должен быть.
Девушка по-хозяйски проходит вглубь квартиры, по дороге заглядывая в ванную. «Нужно привести себя в порядок», – думает Мария, поглядывая на дыру в брюках, которая открывает ссадину со спёкшейся кровью. Она и не заметила, что недоразумение оставило после себя не только разбитую бутылку Мартини. От данного осознания становится вдвойне обиднее, Бог с ней с коленкой, заживёт, а вот новый костюм, как же надо было так умудриться упасть, стоило аккуратней ползти. Мотоциклист из воспоминаний открылся с более отторгающей стороны, мало того, что хотел переехать, так ещё и испортил новую вещь. Учительница могла смириться с отказами по работе, но мириться с несправедливостью мира, который давал финальный толчок, стало почти непосильной миссией.
Переодевшись и умывшись, Мария на отёкшей ноге поплелась на кухню, чтобы приготовить поесть, желудок невыносимо скручивало в тягостной муке, желудочный сок похоже начал прожигать слизистую. Подойдя к облезлой кухонной двери и, без захода внутрь, стало очевидно, что по ту сторону человек, который опять наплевал на все просьбы. Из щелей тянулся неприятный тошнотворный запах дешёвых сигарет. Желудок скрутило сильнее, одного вдоха хватило, чтобы перехотеть есть.
– Я же просила не курить дома, пап, для этого существует улица, ну в крайнем случае балкон, – сказала девушка и кинула недовольный взгляд.
–Не сердись, тебе не к лицу злость, – отрапортовал пожилой мужчина и потушил сигарету оставшуюся не докуренной на половину.
Мария тотчас понеслась сквозь клубы дыма к окну и с усилием распахнула закупоренные створки, едва подавив приступ кашля, и постаралась вдохнуть свежий аромат, но за место него в глубину носовых пазух устремился не до конца рассосавшийся дым, он защекотал всё нутро и вынесся наружу на огромной скорости с громким чихом. Несколько беспрерывных чихов и похоже клубы дымы совсем исчезли за оконным проёмом, оставив напоследок запах, который пропитал стены и потолок.
– Как прошёл день? – спросил отец у дочери и ласковым взглядом провёл по шмыгающему созданию.
Девушка посмотрела тревожно и отвела глаза, не желая говорить о сегодняшнем дне, притворяясь,