Ошибки и допущения. Натали Ловели
ни в чём не бывало.
– Я побежал к ней в пятницу. Вы мне сказали подумать, какого ей и…
Замолкнув на полуслове, юноша сосредоточился, ему сложно было подобрать правильные слова.
– Я перегнула палку, извини. Мне не нужно было давить на тебя, ты и сам в состояние сделать выбор и без моих нотаций, – признала вину Мария Ивановна.
– Вы первая из учителей, кто вот так общается, без формальностей, – сбившись с мысли окончательно, произнёс Серёжа.
Заявление юноши смутило, да так что на щеках учительница проступил румянец, она не до конца понимала, что имеет в виду ученик, но почему-то приняла сказанное за похвалу.
– Мы с Алёной вместе, я, то есть мы собираемся пожениться, после того, как нам исполнится по восемнадцать, разумеется. Родители сейчас не дадут разрешения, – вдруг выпалил юноша.
Смущение Марии Ивановны в миг прекратилось, теперь на смену пришёл взволнованный трепет. А ведь Фролов оказался хорошим парнем, так почему же она в нём так сомневалась? Всё пришло в норму, он взял на себя ответственность, поэтому и учесть Алёны теперь не так беспросветна. Но всё же одно препятствие в лице Амелии Владленовны никуда не исчезло, сомневаюсь, что она воспримет новости смиренно, этот ураган может разрушить все хорошие начинания.
– Не думаю, что мать Алёны смирится. Я видела эту женщину, боюсь она это просто так не оставит.
– Да пошла она! – резко выкрикнул Фролов и стыдливо потупил глаза, – Простите, случайно вырвалось… Дело в том, что она выгнала Алёну из дома. Я пришёл в пятницу к ним и с порога выпалил, что не брошу Алёну, и всё такое. Видели бы вы как Амелия разозлилась, хотела меня стукнуть, но сдержалась. На крики выбежала Алёна, начала умолять мать оставить меня в покое, и призналась в беременности. Что тогда началось, мать схватила Алёну за волосы и со всей дури приложила об стенку, я так испугался, весь пол был залит кровью, схватил телефон, чтобы позвонить в скорую и полицию, но Алёна расплакалась и попросила никуда не звонить, а Амелия тем временем ушла, а спустя минуту приволокла учебники, бросила на лестничную клетку и принялась орать, как безумная, что у неё больше нет дочери.
Рассказ поверг в шок, поверить, что родная мать посмела выгнать своего ребёнка из дома невозможно. И несмотря на это Фролов сто процентов говорил правду, за час, проведённый в квартире этой женщины, впечатление было составлено сразу, здесь не было потаённого дна, всё лежало на ладони.
– А если она всё же решит вернуть дочь обратно? – высказала свои опасения классная руководительница.
– Пусть только посмеет. Я заставил Алёну сходить снять побои. Если мать приблизится к ней хоть на шаг, то на следующий день получит звонок из полиции.
Нет, Фролов, казавшийся с утра почти тем же, резким образом изменился, эти изменения не сразу проявились, но сейчас очевидно перед Марией Ивановной стоял не тот юноша, что был прежде. Эта уверенность сочилась отовсюду. За два дня ему пришлось резко повзрослеть и принимать решения, которые не под силу принимать