Повседневная жизнь американцев во времена Джорджа Вашингтона. Мария Филимонова
как умеренность и трудолюбие. Второй континентальный конгресс заседал уже в пенсильванском стейтхаусе. Именно там была принята Декларация независимости, откуда и современное название здания – Индепенденс-холл. Там конгрессмены задержались примерно на полтора года: уже зимой 1776 г. пришлось временно эвакуироваться в Балтимор.
Самой короткой оказалась «столичная» жизнь Ланкастера (Пенсильвания)206. 19 сентября 1777 г. конгрессмены получили предупреждение от Александра Гамильтона, тогда адъютанта Вашингтона. Гамильтон сообщал, что англичане пересекли реку Скулкилл и могут быть в Филадельфии со дня на день, так что Конгрессу нужно уезжать, не теряя времени. Конгрессмены последовали доброму совету. Джон Адамс, например, записал в своем дневнике, что уехали они уже за полночь207, но перспектива попасть в плен была еще менее привлекательной, чем ночная дорога. Нью-йоркский делегат Джеймс Дуэйн ворчал на вынужденное странствие: «Я утешаю себя удовольствием повидать большую часть страны в этом долгом путешествии»208. С собой конгрессмены забрали самое ценное: оригинал Декларации независимости и Колокол свободы (последний, правда, до места не довезли, и его пришлось припрятать в одной из церквей по дороге). Место новой встречи было выбрано заранее: городок Ланкастер в 65 милях от Филадельфии. 27 сентября конгрессмены собрались на заседание в местном здании суда. Но почти сразу выяснилось, что жить в маленьком городке им будет негде, да и появление английских разъездов было более чем вероятно. Чтобы разместить самих конгрессменов и технический персонал, не хватило всех домов маленького Ланкастера. Так что городок был столицей в течение ровно одного дня. На следующий день Конгресс переехал в близлежащий Йорк. В Йорке было 210 домов и центральная площадь с недостроенным зданием суда (оно так и оставалось недостроенным до 1841 года!). Зато между Конгрессом и англичанами текла широкая Саскуэханна, так что федеральная власть готова была ютиться в городишке до освобождения Филадельфии. В июне 1778 г. конгрессмены получили известие о том, что Филадельфия освобождена, и с облегчением вернулись в большой город. Оккупация не лучшим образом сказалась на пенсильванской столице. Конгрессмен Джозайя Бартлетт писал: «Конгресс собирается в зале колледжа, поскольку стейтхаус оставлен врагом в самом грязном и отвратительном состоянии, как и многие общественные и частные здания в городе. Некоторые из жантильных домов использовались под конюшни, в полах гостиных проделаны дыры, а навоз сгребали в подвалы. Местность к северу от города на протяжении нескольких миль представляет собой сплошную пустошь, дома сожжены, фруктовые и другие деревья порублены, заборы снесены, сады и огороды уничтожены»209.
В 1783 г. пришлось бежать снова. Эта эвакуация была еще более унизительна для Конгресса, чем предыдущая, поскольку спасаться приходилось от собственных солдат. Конгресс перебрался в Принстон, затем в Аннаполис и Трентон, чтобы наконец обрести более-менее постоянное пристанище в Нью-Йорке. Мятеж произошел
См. о нем:
LDC. Vol. 8. P. 3.
J. Duane to Mary Duane. Sept. 21, 1777 // LDC. Vol. 8. P. 8.
J. Bartlett to J. Langdon. July 13, 1778 // LDC. Vol. 10. P. 268–270.