.
задумал масштабную пиар-акцию. Поводом послужило возвращение главнокомандующего Джорджа Вашингтона к частной жизни. В декабре 1783 г. он явился в Аннаполис, где заседал в это время Конгресс, чтобы официально просить об отставке. В Аннаполисе Вашингтона встретили со всей возможной любезностью. Конгресс устроил в его честь торжественный обед в таверне Манна, а мэрилендский губернатор дал бал, где присутствовало шестьсот гостей. Превосходный танцор, Вашингтон поразил всех своей грацией в менуэте. Церемония в Конгрессе состоялась 23 декабря. Мероприятие планировал комитет из трех конгрессменов, включая Томаса Джефферсона.
Местом действия стал старый сенатский зал мэрилендского стейтхауса (его интерьер ныне воссоздан в том виде, в каком он был в 1783 г.). Президент Конгресса сидел на небольшом возвышении, фланкированном ионическими колоннами. С балкона смотрели зрители. Сцена была тщательно выстроена. О прибытии Вашингтона должен был оповестить гонец Конгресса. Затем генерал входил в зал заседаний в сопровождении своих адъютантов. Он должен был ждать, пока президент Конгресса от лица Соединенных Штатов заявит о готовности его выслушать. Тогда Вашингтон должен был подняться и отвесить конгрессменам поклон. Те не кланялись в ответ, а лишь вежливо снимали шляпы. Главнокомандующему вначале предложили сесть (адъютанты стояли по бокам), но свою речь он произносил стоя перед сидящими конгрессменами. Вашингтон принял предложенную ему роль. Он демонстративно начал с признания верховенства власти Конгресса. Он сказал: «Теперь я имею честь выразить свои искренние поздравления Конгрессу и предстать перед ним, чтобы передать в его руки то, что он мне доверил, и попросить дозволения уйти со службы моей стране». Президент Конгресса в ответ превознес мудрость и силу, проявленную главнокомандующим во время войны, и заявил: «Вы удаляетесь с большого театра военных действий, сопровождаемый благословениями ваших сограждан, но ваша слава, слава ваших добродетелей не прекратится вместе с вашей общественной жизнью»225. После этого Вашингтон удалился, чтобы встретить Рождество у себя в Маунт-Верноне. Церемония вышла предельно эмоциональной. Главнокомандующий не скрывал волнения. Листок с речью дрожал в его руках, голос временами срывался. Растроганные зрители плакали. По наблюдениям Джеймса Макгенри, «едва ли нашелся бы конгрессмен, который не ронял слез»226.
Если Конгресс надеялся этой церемонией поднять собственный престиж, то цели он не добился: внимание США и Европы было приковано к Вашингтону. Главнокомандующий, сложивший полномочия по первому требованию гражданских властей и даже не попытавшийся установить собственную диктатуру, удивлял всех. Ведь был уже Кромвель, обращавшийся с Парламентом совершенно иначе! По воспоминаниям художника Бенджамина Уэста, подвизавшегося при английском дворе, король Георг III, узнав об отставке Вашингтона, объявил, что этот поступок представляет американского главнокомандующего «величайшим человеком в мире»227.
Континентальному
JCC. Vol. 25. P. 820, 837–838.
J. McHenry to Margaret Caldwell. [Dec. 23, 1783] // LDC. Vol. 21. P. 221.
Life and Correspondence of Rufus King: 6 vols. / ed. Ch.R. King. N.Y., 1894–1900. Vol. 3. P. 545;