В тесных объятиях традиции. Патриархат и война. Нона Шахназарян
для ученых, проводящих кросс-культурные исследования в ключе соотношения понятий гендер и культура, гендер и нация, патриархат/гендер и война. Презентация настоящего материала важна также в свете проблемы «различий» женского опыта, а также опыта молодых мужчин в зависимости от структурных категорий возраста, класса, расы, культуры.
Помимо этого, теоретиками гендерных исследований неоднократно отмечался факт недостатка исторических и этнографических деталей, обозначающих то, что «непристижные» социальные группы сами88 говорят, делают, думают, как они сами оценивают свое положение. Стиль и жанр данной работы дают такой рупор женщинам и молодым мужчинам, отражая их «прямые, подлинные голоса» (authentic voice). Романтические ожидания автора таковы, что детальный анализ социального статуса женщин, множественность и децентрированность проявлений этого статуса, проговаривание, осмысление повседневности в состоянии вызвать новый взгляд на эту повседневность, что в свою очередь может послужить почвой для преодоления гендерных стереотипов мышления в бинарных патриархатных оппозициях мужского / женского, активного / пассивного, субъекта / объекта, центрального / маргинального, рационального / иррационального, трансцендентного / имманентного, глубины / поверхности. Деконструкция, демифологизация, демистификация основ патриархатных политик – одна из задач исследования, в то же время подводящих основы для проявлений женской субъектности. Таким образом, при условии дальнейшей популяризации разработанных в исследовании идей, знание женских историй может повлиять на жизнь женщин и возможно даже кардинально изменить ее. Отдельные части «наивного»89 текста, нарратива могут быть соотнесены с собственным опытом и переосмыслены. Это может послужить толчком для рефлексирования событий своей жизни и выработки дальнейших стратегий поведения с учетом этого знания. Кроме того, сила этих подлинных текстов, пронизывающих всю книгу, в том, что они дают переинтерпретацию трационного общества в целом и истории женщин в частности (их образцы можно найти в армянской литературе, кинематографе, истории) с точки зрения самих женщин и отчасти мужчин. С позиций «наивности», нерефлексированности своего нарратива и в силу этой «наивности» приведенные здесь в изобилии тексты неидеологизированы и неангажированы. Есть некоторая доля их ангажированности лишь в том смысле, чтобы презентировать себя (участника исследования/информанта) адекватно представлениям и ценностям группы. В результате изучение культурных ценностей группы не только проясняет мотивации социального поведения этой группы, но порождает осмысленные инновации, новые идентичности и образцы женского субъективирования.
При благоприятной социальной ситуации, когда государственные институты взаимодействуют с научными и сообща формируют политики социального благоденствия, некоторые идеи книги могли бы быть руководством для чиновников в реформировании общественных отношений.
В
См: Said E. Orientalism, Penguin Books. 1995: «Встреча Флобера с египетской куртизанкой [пересказанная в одном из его писем] стала классикой представления «женщины Востока»: она никогда не свидетельствует о себе, ничем не выдает своих чувств, своего присутствия, своей истории. Он говорит от ее лица». P. 6; Moore H. Feminism and Anthropology. P. 51.
Козлова Н.Н., Сандомирская И.И. Я так хочу назвать кино. «Наивное письмо»: опыт лингво-социологического чтения. М. Гнозис. 1996.