Слово из трёх букв. Олег Игоревич Голиков
столетий в техническом плане, введя старый добрый институт инквизиции. В таком ракурсе проявляется вся картина маслом. И с этой картины все, кто попытается помешать новой людоедской «Барбароссе», просто исчезнут. Как бабушкина сестра с подругой и дочкой. Такая вот, малятки, беда. Вот она, история.
Порванная продуктивной бессонницей в лоскуты ночь сменилось бодрым пробуждением. После активного преодоления традиционно утреннего маршрута, проходящего по живописной горно-лесистой местности, я снова сел к компьютеру. Но, заглянув в телефон, понял, что забыл об одном важном для себя обязательстве. Сегодня в соседнем городе, столице нашей курортной глухомани, состоится презентация новой книги одного маститого по здешним меркам писателя. Моя принадлежность к писательской братии выражалась только в утерянном членском билете и редких ядовитых статьях в реликтовой литературной газете, чудом выживавшей на региональной интернет-свалке. Я бы и внимания не обратил на стандартное приглашение, написанное и высланное роботом. Но имелось две веские причины посетить этот шабаш. Первое – это единственный более или менее вменяемый приятель-журналист Паша, с которым всегда было приятно раз в полгода выпить по-маленькой, соблюдая главное правило – не касаться политики. Подъедаясь, в основном, на новостной помойке, этот фанатичный любитель женщин и кубинского рома вёл скандально известный блог с замысловатым слоганом «Кафка не умер, а тебе скоро пора». В этом шумном виртуальном притоне иногда всплывали по-настоящему сильные вещи, будоражащие фантазию и меняющие линзы мировоззрения. Второй повод для поездки заключался в настойчивых авансах горячей окололитературной дамочки, лет тридцати пяти. Импозантная штучка давно напрашивалась на романтический перепихон в стиле «хиппи шестидесятых». Альбина, по-моему, её зовут – оптимальное имя для доминантной фурии. Помимо всего надо было взять паузу в своих изысканиях. Это нормальная практика при такой информационной эмоциональной нагрузке. Слега напрягало предостережение Ирины. Оставалось надеяться на нерасторопность упырей и собственное везение.
Слёт подмастерьев и прихлебал словесного цеха местного разлива ничем не удивил. Среди напыщенных без умолку щебетавших гостей привычно выделялся напыщенный «свадебный генерал» – отставной столичный критик, питающийся, в основном, отходами собственной жизнедеятельности. Моей зазнобы пока видно не было, и я решил, что пить без неё точно не буду – смысла нет. Бокал с второсортным коньяком пока что служил муляжом. Зато приятель Пашка сразу повис на хвосте с постоянно наполняемой тарой чего-то там сильно пьянительного. В этот раз подолгу переливать из пустого в порожнее не было настроения. Тем более в трезвом виде. Из вежливости я как мог, поддерживал его горячий монолог нейтральными вопросами и междометиями. Пашка сдержанно хвастался своим новым мерседесом, тщетно предлагая мне поразиться невероятным опциям «немецкого монстра». Я