С клыками наголо. Сборник
Финкл… – негромко позвал я.
– Да, сэр! – она заглянула через порог.
– Я вижу, вы уже во всём разобрались, – сказал я, делая тайный знак.
– Это было не сложно, – кивнула секретарь, отвечая таким же знаком.
– Не желаете посетить вечеринку поэтов?
– Охотно, сэр! – улыбка мисс Финкл не сулила псевдовампирам ничего хорошего.
Некоторое время мы потратили, чтобы нанести на лица слой пудры, сделав их белыми, и подкрасить алым губы. Получилась, некоторым образом, комедия дель Арте, но другого выхода не было. К Скарамушу у них будет меньше вопросов, чем к строгому джентльмену.
Вышли на улицу, не торопясь поймали кэб и отправились на Уондсворд-роуд, что недалеко от парка Воскхолл. Я чувствовал плечо мисс Финкл. Он дышала глубоко и ровно, казалось, что совсем не волнуется.
– Вы первый раз принимаете участие в столь опасной экспедиции? – спросил я.
– В первый, – ответила она. – Но судя по вашему рассказу, не такая уж она и опасная.
– Да мало ли… От поэтов никогда не знаешь, что ожидать.
Постучав набалдашником трости в дверь клуба, я дождался, когда откроют, и произнёс слово-пароль. Нас впустили.
– Оружие лучше оставить в прихожей, – проворчал швейцар в чёрной полумаске. Судя по выправке, он лет пятнадцать отслужил в колониях и уволился в звании не ниже сержант-майора.
– Я не ношу оружие.
– Джентльменам верят на слово, – отчеканил охранник.
– А леди? – улыбнулась мисс Финкл.
– Тем более!
Я опустил две гинеи в коробочку для добровольных пожертвований, и мы поднялись наверх.
Обширная комната была задрапирована чёрно-алым в стиле Эдгара По. Горели свечи в достаточном количестве, чтобы не расшибить лоб о стену, но сохраняя полумрак, необходимый для антуража.
Поэты ещё только собирались, а потому обычная для их братии неразбериха ещё не началась. Члены клуба медленно бродили поодиночке или по двое-трое. Всего я насчитал полторы дюжины гостей. Не так и много. Некоторые из них бормотали стихи, обращаясь либо к шпалерам, либо к портьерам. Возможно, репетировали выступление, а возможно отчаялись найти живых слушателей.
Моё внимание привлекла большая напольная клетка в виде башни, стоявшая у стены. Внутри нахохлились на жёрдочках несколько канареек, а рядом сидел поэт, разложивший на круглом столе несколько листов. Он неистово чёркал карандашом, левой рукой вцепившись в собственную шевелюру, но время от времени бросал на птиц такие взгляды, что мне стало боязно за их судьбу.
С мисс Финкл мы прошлись по комнате. На нас обращали внимания не больше, чем на часы на каминной полке. Арчибальд прекрасно мог воспользоваться тем же способом и проникнуть в клуб «Сибарида» не через чёрный, а через парадный вход. Но брата часто подводит склонность к дешёвым эффектам, которую я замечал за ним ещё с детства. Собравшиеся поэты тоже демонстрировали её в полной мере. Обилие косметики на мужчинах и на женщинах – белила,