Серый ангел. Валерий Елманов
каково же было удивление Голицына, когда Мария Фёдоровна, сидевшая справа от побледневшего Алексея, успокаивающе накрыла руку внука своей ладонью и невозмутимо произнесла:
– Мой сын Мики за годы командования своими буйными черкесами перенял у них немало горских обычаев, о каковых подчас рассказывал мне. Есть у них и застольный, когда говорят «Алаверди», дабы желающий мог дополнить произнесённый тост. Надеюсь, вы позволите мне, ваше императорское величество, ныне воспользоваться оным?
Алексей настороженно посмотрел на неё и нехотя кивнул. Та мило, как она умела, улыбнулась, благосклонно поблагодарив кивком головы, и продолжила:
– Я хочу поднять свой бокал за то, что у нашего государя не впредь, а ныне, уже сейчас, хватает мудрости. И тому я вижу наглядное подтверждение за этим столом. В противном случае светлейший князь Голицын-Тобольский, являющийся одним из главных спасителей моего внука и внучек от неминуемой гибели и внесший неоценимый вклад в восстановление Российской империи, сидел бы где-нибудь с краю. А то и вовсе в комнате для слуг. Вы же, Николай Николаевич, находились бы подле государя.
– Ваше императорское величество… – попытался встрять бывший великий князь, но куда там.
– Вы своё произнесли, а теперь говорю я, – зазвенел сталью её голос и тут же вновь смягчился при обращении к внуку. – И хотя лета ваши, Алексей Николаевич, не столь велики, но вы успели не просто много чего повидать, но, что гораздо важнее, многому научиться. Признаться, я тому немало поразилась во время нашей первой после длительной разлуки встречи, и весьма рада оному. А посему пью за уже обретённую вами мудрость и чтобы впредь она вас никогда не покидала.
Слова её оказались столь неожиданными для Николая Николаевича, что он на некоторое время застыл, изумлённо таращась на Марию Фёдоровну и ничего не понимая. Остался он стоять и далее, когда все уже пригубили из своих фужеров, а не принадлежащие к семейству Романовых и вовсе чуть ли не демонстративно опустошили их до дна. Наконец он спохватился, тупо посмотрел на свой фужер и молча поставил его на стол, плюхнувшись на своё место.
– А это правильно, Николай Николаевич, – вновь раздался голос вдовствующей императрицы. – Я вижу, вас тоже не покинули остатки мудрости. В конце концов, вы – князь императорской крови, и ни к чему вашему высочеству, – чётко выделила она каждое слово в его новом титуле, – уподобляться какому-нибудь пьяному сапожнику. Куда благороднее, почувствовав, что выпил лишнее, просто отставить очередную рюмку и деликатно выйти из-за стола, дабы освежиться. Ничего, что я тут раздаю свои советы без вашего дозволения, государь? – ласково осведомилась она у Алексея.
– Напротив, ваше императорское величество, – раздался во вновь наступившей тишине звонкий голос юного царя. – Я минутой ранее и сам хотел порекомендовать Николаю Николаевичу то же самое. Так сказать, во избежание. Просто в силу своего возраста не решился на это и от всей души благодарен вам за помощь.
«Вот так воспитываешь, воспитываешь,