Исход Рагнарёка. Влад Волков
о палицу не ударят, – кивнула оркша в поддержку мужа.
– Палец о палец, дылдочка моя зелёненькая, – поправил её бард.
– Я сказала «палицей о палицу», значит, палицей о палицу! – скрестила та руки на груди.
– Как скажешь, любимая, как скажешь… Дворфы с жёнами не спорят, – кивнул Коркоснек.
– Фокусник?! Я тебе сейчас покажу фокусы, подкаблучник с косичками! – заискрил Бром пальцами, сильно нахмурившись. – Вы, дворфы, ленивые оболтусы! Всё бы вам песни петь да пляски плясать!
– Да? А что, ты умеешь наоборот? Пляски петь и песни плясать? Точно фокусник! А ну, выходи, посмотрю я на тебя! Вот скажи ему, матушка Мокошь! – обратился Коркоснек, повернув голову к богине рукоделья и ремёсел.
– А что мне ему сказать? Вы и есть ленивые оболтусы, – с презрительным взором подметила та. – Как степные сурки… Из-под палки только чему-то учитесь. И работаете, только когда за вами приглядывают.
– Ну, а что? Лень, между прочим, двигатель прогресса! – заявил дворф.
– Хе-хе, так инженеры у нас в Черногорье говорили. Был там у нас один Лео «Нардо» Недовинченный… Изобретатель…– с иронией закатывал глаза Бром. – Механизмы чудил и чинил, кротов-копателей, золотодобываетелей! Ха-ха-ха!
– Вечно вот мозги не понятно чем у нордов забиты… – покачал головой Коркоснек. – Что-то там кирками мусолят, огранкой кристаллов заняты, роют, копают, жуков механических мастерят с заводными ключиками…
– Это у нас-то? Да вы дворфы, чем угодно заняты, лишь бы не работать! Всё бы вам в цирковые артисты подаваться! Ходят на ходулях, вертят тарелки, – лихо вытащил норд походное глиняное блюдце, завращав на пальце. – Много ли ума надо!
– Одно? А со стопкой так можешь? – хорохорился Коркоснек.
– А стопку я б лучше выпил, хе-хе! – убрав блюдце, норд погладил себя от груди к животу.
– Вот одна выпивка в голове! Вы, норды, просто ходячие бочки со спиртом! Вас даже орки не убивают в плену, а дают настояться и потом выжимают в котёл или на сковороду для вкуса и аромата! – заявлял бард.
– Да ты что! Гений кулинарной мысли! Посмотрю я, как бы ты оркам сбренчал свои ляля-тополя и что бы они с тобой сделали! Одни песни на уме! – возмутился Бром. – Я вон делом занимался по жизни! Грабил, воровал, воровал да грабил! А ты? Бренчал своими сосисками… Вон струн впрок сколько накупил! Я столько и не видел на лютне!
– Да это ситар, бестолочь ты необразованная! – воскликнул бард.
– Вот это точно, – кивнула Ядвига.
– Ну, мам! – всё пыталась унять её дочь.
– Из Таскарии привезли в Страгенхолм. Никто не брал такие причудливые инструменты, я один заинтересовался! – тем временем рассказывал Коркоснек.
– Ага, один особо одарённый… – проворчал норд.
– И спёр одну, точнее, один себе. На память, так сказать! – продолжил бард.
– Вот это уже вызывает некое уважение, – с прищуром вглядывался в него Бром.
– Где-то даже имя своё выцарапал тут, правда, целиком «Коркоснек» не вместилось. Зато, если