Учение о категориях. Том второй. Категории мышления. Эдуард фон Гартман
восстанавливается, не caput mortuum прошлого производства, а постоянное производство из взаимосвязи сил, постоянное возникновение и распад мгновенного действия, в котором нет ничего постоянного, кроме регулярности отношений и непрерывности динамической интенсивности.
Таким образом, все существование – это такая же родственность, как и все сознание. Как бы усердно ни искали в объективно-реальной и субъективно-идеальной сфере то, что не является отношением, ничего не находят; искомое тает, как (177) мираж, в пустом воображении. Но результат не сильно отличается, если мы полностью покидаем сферу видимости и проникаем в метафизическую сущность. Телистическая интенсивность – это пустая, бессильная стремительность, если она не поставлена в связь с идеальным содержанием через логическое, которое она должна реализовать динамически. Само это идеальное содержание возникает только благодаря тому, что дремлющий логический формальный принцип символизируется и актуализируется в бессознательную синтетическую интеллектуальную функцию через импульс волевой инициативы, а его пустота телеологически оплодотворяется и наполняется содержанием через отношение к нелогическому волению. Оба атрибута, таким образом, являются лишь возможностями, пока они не поставлены логическим в отношение друг к другу. Логическое может относиться к нелогическому только потому, что оба они едины в металогическом; его отношение к нелогическому уже предполагает его отношение к общей субстанции.
Троица субстанции и атрибутов, или металогического, алогического и логического, действительно является сущностью, даже без внутренних отношений, которые предваряются сущностями, возникающими как таковые; но таким образом нельзя сказать, что она есть или что она имеет бытие. Сущность, помимо своей видимости, действительно существует, но она еще не есть; чтобы быть, она должна проявиться в бытии и сознании, чтобы существовать в них как основание бытия. Металогическое становится субстанцией или существующим только тогда, когда возникла реальная функция и через нее было положено нечто существующее, относящееся к субстанции как способу. Сущность может проявиться только в том случае, если моменты ее триединства будут связаны друг с другом логическим, или если актуализируются лежащие в ней возможные отношения; именно таким образом логическое одновременно актуализирует лежащее в сущности возможное отношение к тому, что им постулируется, но постулируется как противоположное себе, т. е. не как сущность, а как видимость. (Gr. IV. 75.) Бытие непричастно только как дремлющее, неактивное, чистое бытие без видимости; как только оно проявляется, оно есть, с одной стороны, внутреннее отношение трех его моментов друг к другу и, с другой стороны, внешнее отношение триединого бытия к двусторонней видимости. Как понятие Бога цепляется за свое отношение к миру, а понятие сущности – за свое отношение к проявлению, так и понятие Абсолюта цепляется за свое отношение к относительному. До сотворения