Мое собачье дело. Алексей Чеслов
Остатки завернул в бумажку и положил в карман. Делал он это настолько бесцеремонно и обыденно, что казалось, все гости именно так и должны поступать.
Виктор Августович давно знал этого человека и поэтому ничему особо не удивлялся. Они учились в одном классе, затем служили в одной пограничной части.
В школе Мишкин не отличался умом и сообразительностью, постоянно пытаясь проехать на плечах более умных одноклассников, сдавая тесты и экзамены. Но не во всем! Школу как-то окончил с горем пополам, при этом умудрившись заполучить в аттестат две четверки – по рисованию и физкультуре, и даже одну пятерку по литературе. То, как Мишкин грезил литературой, отчасти настораживало. Он мог сутками читать, проглатывая роман за романом. К восьмому классу Антон прочел почти всю классическую русскую литературу вместе с европейской и американской. Он хорошо знал творчество Фолкнера и Воннегута. Обожал Маркеса и мог цитировать его страницами. Он был единственным из всей школы, кто с удовольствием прочел «Улисс» Джеймса Джойса и… восхищался им. Но потом неведомый часовщик что-то перещелкнул в его голове, и Мишкин перестал читать так же резко, как в свое время начал. Причем теперь он не читал даже случайно оставленную газету в туалете или вывеску на стене магазина. Складывалось ощущение, что книги проникали в его внутренний мир, добавляя новые вселенные, а затем бутыль под названием Мишкин Антон заполнилась под завязку, и крышка захлопнулась.
После армии Вольф продолжил службу, приняв в подчинение собачий питомник. Одноклассник отправился искать себя в милиции: стал патрульно-постовым и одновременно помощником участкового на поселке, где родился и вырос. Мишкин, перечитавший в свое время всю Агату Кристи и ее коллег по жанру, пылал сердцем в поисках преступления века, но особых происшествий здесь не случалось. Вот местный алкаш Геннадьев избил свою сожительницу Иванову. Местная шпана залезла в ларек и вытащила все импортные шоколадки. Все тот же неутомимый Геннадьев украл у соседки гуся и тайно сожрал его, предварительно зажарив в углях по старинному рецепту, обваляв в речной глине.
На службе Мишкину было уныло, хотелось обрести смысл жизни: кого-то спасти, совершив подвиг века. Ночами он перебирал в голове романы Ремарка и, почесывая затылок, даже подумывал спиться. Но однажды ему на глаза попалась странная брошюра. Удивительным образом освободив немного места в своей бутыли, Мишкин прочел брошюру, рассказывающую о черной магии, и увлекся ею не по-детски. Уволившись из внутренних органов, он отрастил длинные волосы и, подкрасив брови хной, начал принимать страждущих. В его кабинете висели муляжи мертвых ворон и крыс, сделанные из папье-маше в натуральную величину, стоял огромный хрустальный шар с человеческим глазом внутри (изготовленный заключенными городского следственного изолятора) и чучело совы. Кто-то ему верил, кто-то посмеивался над новоявленным черным магом. Продлилось это шесть месяцев и четырнадцать дней. Проснувшись как-то, властитель умов поселковых жителей отправился в городской приход и, войдя в церковь, встал перед священником