Люби меня. Дина Данич
Есть причина, по которой я не завожу отношения.
Игнат вопросительно смотрит.
– Только это между нами. Хотя… Все равно скоро уже узнаешь. В общем, у меня диагноз, с которым долго не живут. Так что нет смысла во всем этом.
Друг оторопело смотрит на меня.
– В смысле? Димыч, ты же шутишь?
– Да уж какие тут шутки, – вздыхаю, вспоминая, как узнал о болезни, и как для меня начался новый отсчет. – Об этом пока никто не знает. Даже тренер. Так что надеюсь, и ты молчать будешь.
– Но ведь новый сезон….
– Вероятно, для меня будет последним. Если нет, то еще, может, год. А там…
– Черт, не знаю, что сказать, – растерянно говорит он. – А это точно? Ты перепроверял? Может, ошибка?
– Проверял, – киваю. – Подтвердили. Так что… Оля вбила себе в башку любовь какую-то, а что я ей могу дать? Стать обузой? Смотреть, как она гробит свою жизнь, чтобы катать меня в коляске? К черту такое.
– Так ты поэтому с ней не мутишь?
– Да с чего я вообще должен?!
– Потому что я видел, как ты на нее смотришь, – спокойно парирует Игнат. – И не надо делать злобное лицо.
– Все, заканчивай. Хорош тут диагнозы выкатывать. У меня своих хватает.
Друг поднимает ладони в знак согласия.
– Кстати, мне тренер вчера звонил, – меняю тему. – Говорит, есть варианты для показательных выступлений.
– Да ладно? Повезло. И что там?
Как и всегда, разговор о спорте и тренировках снижает накал и помогает привести мысли если не в порядок, то хотя бы остановить разрушительный хаос внутри.
6 Оля
В дом пробираюсь тайком. Я же молодец, подготовилась. И ключ-карту у охраны взяла, и знаю, где у камер зоны, которые просматриваются плохо.
– А ты чего крадешься? – раздается прямо за спиной, от чего я дергаюсь, резко подавшись вперед, со всей дури сшибаю ногой угол дивана.
– Ай! – сдавленно шиплю, жмурясь от боли. – Ты какого подкрадываешься? – огрызаюсь на Тимура.
Младший брат совершенно не пугается. Он вообще в свои двенадцать сильно вымахал, уже такой лось, что ему дают все пятнадцать. Ну, и по характеру тоже – тот еще вредина. Всегда самый умный и самый додельный.
– А какого ты рано утром домой возвращаешься? – возражает он. – Отец в курсе?
– Решил меня сдать?
Что-что, а в этом плане у нас с Тимуром уговор четкий – мы друг друга не сливаем. Никогда. Что бы ни было.
– А я, по-твоему, стукач? Но вот отец заметит кое-что у тебя и вряд ли поверит, что ты на косяк шеей налетела.
Брат глумливо шевелит бровями и уходит, очевидно, в тренажерный зал – любитель спорта. Я невольно прикладываю ладонь к шее, вспоминая, как Дима целовал меня туда, и краснею. Боже…
Тихо пробираюсь в свою комнату. Всё проходит успешно, и можно немного расслабиться.
Только закрыв за собой дверь спальни, выдыхаю и, прислонившись к ней спиной, глупо улыбаюсь.
У меня вышло! Я сделала это! Сделала!
Мне хочется кричать от радости! И даже неприятный осадок от грубости Димы не способен омрачить мою радость