Юность. Александр Омельянюк
нравится!? Тоже мне знаток нашёлся!?» – вдруг заворчала Настя.
– «Насть! Ты чего это к брату прицепилась?! Да, он не поёт, потому, что стесняется! А знаешь, почему? Потому что у него очень тонкий слух, и он сразу слышит фальшь! Я давно это заметила! И он наверняка поёт про себя, молча!? Да, сынок?!» – вдруг всех удивила Алевтина Сергеевна.
– «В общем-то, да, так! Но насчёт слуха не знаю!?» – покраснев, согласился Платон.
– «Точно, точно! Я видел его наброски стихов для песни! А раз он их написал, значит, про себя пропел, и значит, слух есть!» – добавил перцу в поддержку сына и отец.
– «Платон! А ты попробуй петь! Как-нибудь будешь дома один и попробуй! Эх, жалко наша гитара сломалась! А то бы я тебя на гитаре научила играть!?» – продолжила тему мать.
– «Так ты же меня успела немного научить играть на ней!?» – удивился Платон.
– «Мам! Это ты меня не успела научить, а не Платона! – ревниво уточнила Настя – А наш пострел везде поспел!» – завершила она под дружный смех остальных членов семьи.
– «Так ты у нас вечно телишься, долго раскачиваешься, всё чего-то обдумываешь!? Ну, вся в отца!» – остудила всех мать, взглянув на старшего.
– «Ну, если у нас гитара опять когда-нибудь появится, то я попробую сыграть не ней, и может мне удастся доучиться?!» – согласился Платон.
Но родители дружно промолчали, так как семейным бюджетом это совсем не предусматривалось даже на отдалённое будущее.
– «Кстати, Петь! Я обратила внимание, что наш сын вообще всё тонко чувствует, не только музыку, но и слова в разговорах людей. Поэтому быстро улавливает их настроение и даже намерения, реагирует на ситуацию и вовремя вмешивается! Он словно читает мысли других людей и предвосхищает ход событий?! Заметил?».
– «Да! А что ты хочешь? При его-то таком богатом воображении!? Он наверняка сразу всё воспринимает, как на картинке, как в кино!» – обсуждали родители способности сына, пока дети вышли в другую комнату стелить свои постели.
А когда они вернулись убирать со стола и носить для мытья посуду на кухню, отец неожиданно торжественно высказал сыну:
– «Платон! В новом году тебе исполнится шестнадцать, и ты получишь паспорт, станешь гражданином СССР со всеми правами и обязанностями!».
– «Да, уж! Юридически стану мужчиной!».
– «Ну, не совсем так! Мужчиной ты будешь считаться лишь с восемнадцати лет! Тогда можешь идти работать, семью заводить и детей рожать!» – словно подвёл итог вечера отец, как бы нацелив сына на важные дела в новом году.
Утром в субботу 2 января, на которую с воскресенья был перенесён выходной день, когда отец уехал к себе на Сретенку, а Настя гуляла во дворе с подружками, Алевтина Сергеевна неожиданно спросила сына:
– «Платон! Ты у меня уже взрослый, многое понимаешь! Поэтому хочу посоветоваться с тобой и как с сыном, и как с молодым мужчиной!».
– «Слушаю, мам, внимательно!».
– «Как ты отнесёшься к тому, чтобы у тебя появился братик или сестрёнка?!».
– «Так