Лекарство от одиночества. Анель Сар
монет в кармане, упаковкой жвачки и пластырей; чтобы без имени и прошлого. Но Карим не собирался уходить к любовнице. И тогда пришлось уйти Диане. Разумеется, она могла жить на содержании. Могла, но не стала. Мысль, что она ушла оттуда, где ее просили остаться, от того, с кем она бы и сама хотела прожить всю свою жизнь, напоминала о себе с блестящим превосходством, и вот сегодня отчего-то сильнее обычного.
Диана Кирилла не то, что не любила, нет. Так сказать будет неправильно. Кирилл был чуток, аккуратен, хоть и прямолинеен, он напоминал собой Карима: своей манерой держаться в обществе, зажимать карандаш, пока составляет чертежи, и считаться с приоритетами Дианы, но он им не был. И стоило ей это вспомнить, как она закрывалась в своей рванном коконе и не желала выходить обратно.
– Доброе утро, – поприветствовал её Кирилл на кухне, словно они давно не виделись. Иногда это было даже мило. – Ты сегодня рано.
– Не спалось, – та быстро расправилась с чаем и уже безразлично раскачивалась на деревянном стуле.
– Знаешь, я перед сном прочёл интересную штуку, – как ни в чем не бывало продолжил Кирилл. – Ты можешь почувствовать на языке все, о чем подумаешь. Вот представь какой по фактуре ворс ковра на языке, – он заметно поводил языком во рту. – Это очень странно… или разбитое стекло. Мозг человека может представить, как облизывает все, что угодно в этом мире. Удивительно.
Кирилл к тому же в свою очередь был человеком свободным и своевольным, именно это его отличало от Карима – он жил вдали от семьи, пил каждую субботу в пабе «Бочка» светлое разливное с чесночными брускеттами и особо не заводил друзей, а если и заводил, то оставался недоверчив. Он часто крутил интрижки в школе, и с чем большим провалом заканчивалась предыдущая, с тем большим запалом он начинал последующую и еще чаще получал отказы. Он умел драться – отец учил по-пьяни, и иногда ему приходилось решать конфликты кулаками. Диана лишь водила из стороны в сторону головой, вытирая кровь с рассеченных губ и бровей.
– Есть будешь? – спросил Кирилл, подавляя зевок.
– Не голодна.
Они познакомились в библиотеке – это именно то, что с превосходством описывает эти отношения: умеренные, книжные, с тихими, словно девичий шёпот перед сном, сносками в конце каждой страницы. Кирилл был парнем простым и всё дальше к недосягаемому взрослению упрощался всё отчётливее. В Диану, как ему казалось, невозможно было не влюбиться. Все так или иначе расплывались в стеснительной улыбке при виде детского почти лица молодой библиотекарши. Она могла часами пить чай, заглатывая одну за другой книгу, а затем ещё несколько часов слушать радиоспектакли на си-ди дисках старого проигрывателя (такие сейчас даже в магазинах поддержанной техники не сыщешь), и Кириллу захотелось быть частью этой жизни. Очень. В его мировоззрении одним движением к общей картине подобрался подходящий пазл. Раз – и изображение стало все более ясным. Теперь он был тем, кто готов любить лишь со жвачкой в кармане, но этого, как оказалось, было недостаточно. Он понимал