Лекарство от одиночества. Анель Сар
на мне своими спрятанными за припухшие веки глазами и произносила так, чтобы слышал Кирилл:
– Вы только посмотрите на этот взгляд.
– Смотрю, – вторил тот.
Я знал, какой он оказывает эффект. Все же, мне посчастливилось уродиться симпатичным малым, и нередко это спасало мне жизнь.
Диана и Кирилл нравились мне в одинаковой степени. Сложно сказать, с кем я был духовно ближе. Иногда, стоило проснуться во мне небывалой энергии, как мы разгуливали часами с Дианой по местному променаду. Я слушал её нескончаемые тирады, которые сразу же забывались, а она, нисколько этим не обеспокоенная, шагала себе дальше. Но когда нападала усталость, самое время было провести вечер с Кириллом – посмотреть в их компании «Молот и наковальню», выпить, и ни о чем не волноваться. Иногда закрадывалась занимательная мысль: может, мы с Дианой биполярники, что удобно разместились на Кирилловой шее? Впрочем, его родители были уверены в этом на все сто.
– Я думаю взять паузу, – Диана внимательно поглядела в свою кружку.
Кирилл, собиравшийся вот-вот повернуться к столу, тут же застыл и лишь спустя пару секунд осознал, насколько была горячей кружка в его ладони. Он поставил ту на стол и ухватился за ручку, словно за перекладину в автобусе при крутом повороте.
– Когда люди берут паузу, они никогда друг к другу не возвращаются, – он все же нашёл в себе силы и опустился напротив. – Прикрытие для тех, кто хочет расстаться, но боится сказать это вслух.
Диана говорила тихо, так бывало всегда, когда она замыкалась в себе:
– Мне нечего бояться.
– Ещё бы, я же всегда с тобой, – произнёс Кирилл.
– Дело не в этом… – Диана задумалась. – Я не хочу расставаться.
Кирилл кивнул:
– В чем дело ты, естественно, не скажешь.
Кухня, как и вся квартира, была небольшая – каких то пятнадцать квадратных метров, туго забитых вырванными из разных эпох и миров принадлежностями: немецкий чайник, привезённый в качестве подарка родственниками Дианы лет восемь назад, алюминиевые кастрюли мамы Кирилла, тостер и микроволновка из магазина поддержанной техники, соковыжималка, украденная из общежития и набор кружек, оставленных друзьями после отъезда.
– Я и сама не совсем понимаю.
– Ты же не вернёшься к нему? – спросил Кирилл с нескрываемой тревогой.
– Нет, – ответила она, как отвечают люди, сидящие на диете, на вопрос, будут ли они заказывать десерт.
– Уверена?
Ложка звонко билась о внутренние стенки чашки, что она там размешивала было совсем неясно – зелёный чай, в котором сахар растворился ещё раньше, чем попытки Кирилла завести приличный разговор.
– Не уверена.
Кирилл знал, что Диана была слишком горда, чтобы вернуться туда, откуда ушла без ссор и скандалов (так хотя бы было бы на что сослаться). Через ссору были бы выдвинуты обвинения, заинтриговали бы собой признания, далее прощения, примирения и слезоточивый финал. Но это была совсем другая ситуация,