Нерукотворный. Юрий Ель
небольшие строения с плоской крышей, украшенной множеством цветов. Чуть более, чем за тысячу лет, Ферасс – мир, сотворённый Баиюлом – преобразился невообразимым образом. И заслуга эта бессмертных созданий, правящих слаженно и достойно.
– Спасибо, Ева. Я сейчас же приду. – Минцзэ не отрывала взгляда от Рэниума, поглощённая его величием.
Глаза её мерцали янтарём, а от бархатной светлой кожи исходило мягкое свечение. Владычица Обители Веры буквально источала сияние, схожее с сиянием солнца. Словно снизошедшая на земли смертных яркая звезда.
Солнечная аура окутывала хозяйку с ног до головы, и невооружённым глазом было видно, что жизненных сил у Девы Солнце хватит ещё на миллионы лет.
Ева, будучи её служанкой, кивнула и поспешила встречать гостей. Минцзэ тоже поторопилась. Она шагала гордо, но при этом очень изящно, высоко подняв голову, и каждый придворный, каких в Сияющем Дворце было не счесть, кланялись ей, останавливаясь и бросая свои дела.
Одетая в свободный, пошитый из белоснежного бархата, кафтан, украшенный золотой вышивкой в виде извивающихся узоров, Минцзэ шагала размашисто, а за ней всюду следовала длинная накидка с пушистым воротом из песца – она скользила по начищенному мраморному полу, словно белоснежный призрак. Длинные рукава, свисающие едва ли ни до колен, от каждого движения рук подлетали и падали вновь, словно белоснежные крылья, а стройные ноги, облаченные в кожаные сапоги, лёгкой поступью шли вперёд. Звук стука их каблуков отталкивался от стен, и каждый обитатель дворца, заслышав его, знал, что это ступает Дева Солнце.
Поправив чёрные пышные волосы, лежащие на плечах, Минцзэ вошла в светлый тронный зал, и образ её тут же приковал взгляды множества людей, что находились там – работящие слуги и придворные служащие.
Завидев гостей, а ими оказались Азариас и Климин, она сразу же поспешила к ним.
Высокий и статный, хозяин вечности всегда оставался сдержанным и скромным. Он обнимал супругу за талию, тихо говоря с ней о чём-то. А Мудрость в свою очередь внимательно слушала мужа, кивала и лишь изредка отрывала от него взгляд, полный глубокого уважения.
На Азариаса и в самом деле хотелось смотреть: облачённый в серебристый атласный кафтан, он выглядел бесподобно. Вышивка в виде созвездий, где каждая звезда представляла собой аккуратный маленький драгоценный камень, говорила об изысканном вкусе и богатстве. Его изящный образ приковывал даже мужские взгляды, вызывая зависть. Не даром во всём Ферассе Господина Вечность считали самым красивым мужчиной из всех существующих. И даже Всеотец, обладающий прекрасным ликом, уступал ему в этом.
Народ говорил об Азариасе так: его красота превзошла божественность. И то была истина.
Климин ничуть не уступала супругу в великолепии. Она – стройная и высокая – совсем не терялась рядом с ним. Наоборот, являла собой олицетворение полновесности и гордости. Её образ, педантично продуманный до мельчайших деталей, навсегда врезался