Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера. Дэвид Керцер
В то время у понтифика были все основания для скептицизма по отношению к новому наглому 39-летнему главе правительства. Прежде Муссолини принадлежал к числу видных радикальных социалистов и антиклерикалов. Лишь незадолго до того, как стать премьером, он заявил о своей поддержке церкви. В последующие несколько лет его отношения с церковью значительно улучшились, и в 1929 г. Пий XI подписал роковой договор с диктатором – Латеранские соглашения. В обмен на поддержку католичеством его режима Муссолини соглашался положить конец отделению церкви от государства в Италии, придать Ватикану статус суверенного государства, управляемого папой, и даровать церкви политические полномочия, которых у нее не было уже много десятилетий[25].
Но папа не питал иллюзий в отношении религиозных воззрений самого Муссолини. Отца итальянского фашизма ни разу не видели на воскресной службе, не говоря уже о причастии или соблюдении других церковных обрядов. И хотя это, судя по всему, не вызывало у папы особого беспокойства, в последние годы его тревожило растущее высокомерие Муссолини. Казалось, дуче все больше считает себя своего рода божеством, полагая, что роль церкви – служить его интересам. Больше всего папу настораживал тот энтузиазм, с которым Муссолини отнесся к Гитлеру – человеку, которого Пий XI считал пророком языческой религии крови и земли.
Таким образом, между папой и дуче неминуемо должны были возникнуть разногласия. И хотя, как сообщал в Берлин немецкий посол в июле 1937 г., кардинал Пачелли делал все возможное, чтобы обуздать порывы Пия XI, он «не сумел убедить стареющего, упрямого и вспыльчивого папу проявлять больше осторожности и сдержанности в своих речах». Год спустя, когда Муссолини обнародовал свою новую «расовую» политику, папа отступил от заготовленного текста на очередной аудиенции и спросил, почему Муссолини считает необходимым подражать нацистам. Это замечание привело в ярость ранимого итальянского диктатора[26].
В декабре 1938 г. посол дуче в Ватикане сообщал, что недавно возникшие разногласия с фашистским режимом вызывают у папы депрессию и гнев. Говоря о Муссолини с ближайшими прелатами, понтифик часто давал волю гневу. Посол вспоминал: «Папа грозился, что перед смертью сделает что-то такое, что Италия запомнит надолго». Возможно, предполагал он, папа выпустит «энциклику против фашизма – может быть, даже официальное осуждение фашизма»[27].
В начале января 1939 г. посол получил подтверждение, что папа вот-вот выпустит энциклику, осуждающую расизм. Он обратился к кардиналу Пачелли и его заместителю, чтобы выяснить, правдивы ли подобные предположения. Они отрицали это, но дипломата не убедили их слова. «Пока ситуация не прояснилась, я не исключаю, что документ, осуждающий тоталитарные государства, действительно готовится», – писал он[28].
Папа был болен и страдал от депрессии, а вот Муссолини в это время
Эту историю я рассказываю в книге «Папа римский и Муссолини» (The Pope and Mussolini) (Kertzer 2014).
Bergen to Secretary of State Ernst von Weizsäcker, Berlin, July 23, 1937, telegram, PAAA, GRk, R103252, 16–18.
Pignatti to Ciano, December 12, 1938, n. 152, ASDMAE, AISS, b. 95.
Pignatti to Ciano, January 3, 1939, n. 41, ASDMAE, AISS, b. 95. В своем фундаментальном двухтомном труде Коко (Coco, 2019) дает подробный анализ взаимоотношений Муссолини с Пием XI и Пачелли на протяжении тех лет, когда кардинал Пачелли занимал пост государственного секретаря Ватикана.