Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера. Дэвид Керцер
дуче втайне злорадствовал, официальная реакция фашистского правительства на это прискорбное событие была самой уважительной: следовало поддерживать образ глубоко католического фашистского государства. На этот день было намечено очередное заседание Большого фашистского совета, но его отложили в знак скорби о кончине понтифика. Совет выпустил заявление, которое собственная газета Ватикана поместила на видное место (на первой полосе, рядом с другими материалами о смерти папы):
Большой фашистский совет почтительно воздает дань уважения памяти понтифика Пия XI, жаждавшего примирения Церкви и итальянского государства, великого события, которое после 60 лет бесплодных попыток разрешило Римский вопрос[41] благодаря Латеранским соглашениям, а посредством конкордата утвердило сотрудничество между государством и Церковью, призванное гарантировать фашистско-католическое единство итальянского народа[42].
В фашистской печати появилось несметное множество статей, где о почившем папе писали с огромным почтением. Даже Il Regime Fascista, наиболее антиклерикальная среди основных итальянских газет, заполнила свои страницы хвалами папе. Материал, помещенный на первой полосе одного из номеров, заканчивался такими словами: «Пока за пределами Италии объединенные силы большевизма, иудаизма и масонства, врагов религии, Иисуса и мира во всем мире пытаются спровоцировать войну, католический и фашистский народ Италии скорбит о кончине этого папы, великого примирителя и миротворца»[43].
Как министр иностранных дел, Чиано дал распоряжение послам приспустить флаг на итальянских посольствах за рубежом. Сам Чиано отправился в тот вечер в Сикстинскую капеллу, где его ожидал кардинал Пачелли. Пока они вдвоем стояли у изножья высокого помоста, где под балдахином покоилось тело папы, Пачелли воспользовался случаем, чтобы поговорить с зятем Муссолини об отношениях церкви и государства. Эта беседа оставила Чиано в убеждении, что теперь, после смерти Пия XI, альянс между фашистским режимом и церковью начнет укрепляться. Затем эти два плакальщика, не отходя друг от друга, опустились на колени, почти соприкасаясь плечами, обратившись лицом к телу папы. За этим действом наблюдала целая толпа прелатов и аристократов. Фотограф ватиканской газеты запечатлел эту картину: пухлый зять Муссолини в расшитом золотом министерском кителе, с темными волосами, зачесанными назад, складывает перед собой руки в почтительной молитве. Рядом с ним проделывает то же самое худощавый лысеющий 62-летний Пачелли, в очках, в церковном облачении, частью которого является длинная алая мантия[44].
В эти выходные итальянские кардиналы и епископы собрались в Риме не для того, чтобы услышать, как папа порицает расизм и симпатии Италии к нацистской Германии, а для того, чтобы оплакать его кончину. Муссолини поначалу не хотел принимать участия в погребальных церемониях, но зять настаивал, что
Римский вопрос – политическое противостояние между итальянским правительством и папством, длившееся с 1861 по 1929 г. В центре конфликта был официальный статус Святого престола в рамках Италии и проблема ликвидации светской власти пап.
"In morte del Sommo Pontefice Pio XI," OR, February 12, 1939, p. 1; "Il Gran Consiglio saluta la memoria del Pontefice," PI, February 11, 1939, p. 1.
G. Sommi Picenardi, "Il Papa della pace," RF, February 11, 1939, p. 1.
Муссолини явно не хотел видеть такую фотографию в печати. На обороте оригинала фото, хранящегося в ватиканском архиве, есть надпись: «Эта фотография его сиятельства графа Галеаццо Чиано… перед телом его святейшества Пия XI в Сикстинской капелле была изъята по требованию Его превосходительства посла Италии, графа Пиньятти, действующего по распоряжению своего правительства, и ее публичное распространение запрещается» (AAV,