Аз есмь Путь, и Истина, и Жизнь. Книга вторая. Олег Николаевич Савин
злое и целый день замышляют коварное.
А я, как глухой, – не слышу, и как немой, не открывающий рта своего.
И стал я, как человек, который не слышит, и в чьих устах нет ответа.
Ибо на Тебя, Йегова, уповаю я, Ты услышишь, Йегова, Элохим мой!
Ибо сказал я: а то радоваться будут они из-за меня. Если пошатнётся нога моя – возгордятся предо мною.
Ибо близок я к падению, и боль моя всегда предо мною.
Беззаконие моё сознаю я, сокрушаясь о грехе своём.
А враги мои живут и укрепляются, и умножились ненавидящие меня несправедливо.
И воздающие мне злом за добро ненавидят меня за стремление моё к добру.
Не оставь меня, Йегова, Элохим мой, не удаляйся от меня!
Поспеши на помощь мне, Йегова, спасение моё”.
Пророк медленно продвигался вперёд с неизменной улыбкой на своём лице. Кому-то что-то говорил, на кого-то возлагал свои руки.
Проулок слегка шёл в гору, поэтому она хорошо видела возле него Яира – начальника синагоги, проталкивающегося впереди, и учеников равви, словно взявшие в кольцо своего учителя. Но толпа была такой плотной, что они нехотя теснили своего учителя.
«Как бы я хотела приблизиться к нему. Услышать его мягкий голос, обращённый ко мне. Исповедать всё, что тяготит меня уже столько лет, – думала она про себя, а из глаз её бежали горькие слёзы. – Но я не имею такого права. Я нечиста и греховна. Я не должна осквернять пророка Йегова.
Но Адонай! Элохим наш! Как бы я желала исцелиться от недуга моего! Хотя бы незаметно, кончиками пальцев своих дотронувшись до малой ниточки цицита на его талите.
Я верую, изо всех своих немощных сил, верую, что тогда бы я исцелилась. Но мне нельзя. Я нечиста».
Она подняла руку, вытирая слёзы. И в этот миг её случайно толкнул по этой руке пробегавший мимо паренёк. Она лишь на мгновение потеряла равновесие, сделав всего только шаг на мостовую. Но и этого короткого движения оказалось вполне достаточно, чтобы её подхватила с собою набегающая толпа людей из переулка. Её прижимали и затирали, продвигая вперёд. Чтобы выбраться из этой сутолоки уже не было и речи. И она покорилась своей судьбе, двигаясь вместе с потоком. Её сердце забилось чаще, когда она вдруг увидела, что равви сворачивает в её переулок. А когда он медленно проходил мимо, то немые слёзы просто застилали её глаза.
«Вот он, совсем рядом, – проносились мысли в её голове. – Только протяни к нему руку. Коснись его и станешь здорова.
Нет. Нельзя. Я нечиста.
Его теснят. Ещё чуть-чуть и уже будет поздно!
Нет! Нет! Нельзя! Нельзя осквернять такого человека!
Ну же! Ну!! Это твоя последняя возможность! Ещё немного и будет уже поздно. Его уже теснят и отодвигают от тебя. Будь здорова!!!»
– Ммм!!! – застонала она, превозмогая себя и протягивая руку, когда учителя практически уже оттеснили от неё.
«Если только дотронусь. Только дотронусь. Хотя бы до его одежды, то исцелюсь. Исцелюсь! ИСЦЕЛЮСЬ!!»
Её тянущаяся, дрожащая рука уже не доставала. Ещё шаг и он уйдёт. Слёзы потерянного счастья брызнули из её глаз. Впереди кто-то