Под властью отчаяния. Часть 1: Химера. Магдалена Уинклер
его соседи не отличались особой человечностью и адекватностью, сочетая в себе целый букет вредных человеческих привычек и дурных черт характера. Было трудно назвать истинный возраст собеседника, потому что он одновременно выглядел как на шестьдесят, так и на тридцать. В общем, определённо что-то между. Дряблое тело, худое лицо, бледная кожа, усыпанная язвами, мёртвый стеклянный взгляд – из-за подобных вещей назвать незнакомца красавцем действительно было очень трудно.
Однако внезапно пришло осознание. Парень говорил про «Нацию розу» или у Йоханесса уже начался конкретный сдвиг по фазе, включающий в себя звуковые галлюцинации и идиотские сны, в которых случайно или же специально, но независимо и обязательно появлялась Эрика?
– «Нация розы»? – переспорил Йоханесс, окинув взглядом своего вечно обдолбанного соседа.
– Да-а-а, – протянул парень. – Не слышал о такой? Ты странный, чувак, – выслушивать такое замечание от наркомана было не совсем правильно. Но, кажется, сам Дейтройт рушил представление о «правильном». Каждый второй житель городка отличался особенным способом саморазрушения, мерзкой зависимостью, мразотным характером. Вероятнее всего, Йенс тоже медленно, но верно начинал вписываться в атмосферу грязи и разврата, находя себя вдохновлённым гангстерской ухмылкой. – В Детройте «Нацию розы» знают все, а каждый пятый житель города пострадал от её руки или задолжал Ричардсон кругленькую сумму.
Опять Ричардсон. Чёрт. Эрика была похожа на огромную ядовитую паучиху, которая плела красивую паутину вокруг города, благоухающую и липкую, яркую и привлекательную, обойти которую стороной было крайне трудно. Хотелось прикоснуться к переливающимся ниточкам, провести по ним рукой, повиснуть и стать жертвой. Может, быть мошкой, ожидающей смерти от лап паука, не так уж и плохо. Видимо, именно так думал каждый пятый житель Детройта. Выходит, Йоханесс ничем не отличается от других, никак не выделяется. Эрика вряд ли когда-нибудь сможет запомнить имя очередного клиента. Но ведь Ольсену не нужно внимание мафиози, верно?
Мужчина сжимает челюсти: Эрика никакая не паучиха, она просто-напросто не может быть связана со всем этим миром мафии напрямую, во всем винить следует исключительно её мужа. Но, в таком случае, почему именно имя Ричардсон в который раз срывалось с уст собеседника при разговоре о «Нации розы»? Почему про Кристиана Эдвардса никто и не заикался, словно он всего лишь второстепенный персонаж истории? Обман, это всё обман, дурман, который мафия мастерски вливала в головы глупых жителей. Женщине доверятся с большим удовольствием, чем мужчине. Йоханесс крайне старательно пытался убедить себя в этом.
– Ричардсон? – тихо произнёс Йоханесс, словно боялся, что обладательница этой фамилии тут же окажется перед мужчиной с револьвером в руках.
– Ага. Эрика Ричардсон. Она ненормальная. Говорят, она с детства умеет обращаться с оружием. Даже полиция у неё на коротком поводке! Но героин они перевозят зашибенный, так что мне похуй, – парень расплылся