Собирая по крупицам ад. Макс Риу
вопрос, о том, где ты. Я попрошу тебя все понять правильно и поверить нам, даже если тебе будет казаться, что мы несем полный бред. Тебя никто не собирается обманывать. Понимаешь? Готов?
– Да, – ответил я и насторожился.
Старик надел перчатку мне на руку, она натянулась выше локтя, фаланги пальцев при этом оголились. Материал был похож на латекс, перчатка прилипла к руке, но, когда я попытался согнуть руку, она сковала это движение и стала твердой. Затем на меня надели очки, около минуты старик что-то настраивал возле моего уха, и я услышал продолжительный писк в голове. Стекла в очках произвели легкое движение, сместились относительно друг друга и зрение стало идеальным. Рука под перчаткой почувствовала легкое покалывание. Я сжал пальцы и поводил ей. Она слушалась и выполняла все правильно и без тряски. Профессор проделал манипуляции у бока кровати, оттуда на рычагах выдвинулся небольшой плоский прозрачный столик-планшет. Старик подвинул его ко мне на колени, прикоснулся к его краю, из планшета выехала ручка, а сам он засветился тусклым светом. Я был зачарован этим. Мои ноги были видны через планшет, но ручки, которая выехала из него, до этого не было видно. Я специально поднес ручку снизу планшета к коленям – видна, вставил в отверстие планшета – невидима. Все умилились этим действом, и я понял, что в их глазах выгляжу как ребенок, так как для них этот «фокус», видимо, был обыденностью. Их первоначальное общение, со специфической интонацией и по слогам, теперь пришло в моей голове к логическому объяснению.
– Попробуй что-нибудь написать, – сказал профессор.
Я начал выводить ручкой на планшете печатными буквами «ГДЕ Я?». Эта надпись так же отобразилась в пространстве между кроватью и картиной, прямо в воздухе и в большем масштабе, будто на невидимом экране. Я невольно открыл рот от изумления.
– Напиши, какой сейчас год, – попросил старик.
Я вывел надпись «2025», попутно наблюдая как цифры проявляются в воздухе. Затем я пошевелил сам планшет, думая, что он работает по принципу проектора, но цифры висели неподвижно напротив меня.
– Думаю, более важно тебе не «где», а «когда». Сейчас… 2237 год, – произнес профессор, – мы создали тебя из твоего же образца. Ты знаешь, что такое клонирование? В твое время оно уже было.
– Да, – ответил я и обомлел.
Затем написал слово «ЗЕРКАЛО». Профессор кивнул Григу, тот присел напротив меня, а над ним, на месте цифр появилось мое изображение. Это было не совсем зеркало, а съемка меня со стороны Грига, очень отчетливая и меняющая масштаб. Я видел свою голову, густые волосы до плеч. Борода была ровно пострижена, а лицо было молодо и прекрасно. Такого лица у меня, кажется, не было даже в 20 лет. Масштаб уменьшился и только сейчас я обратил внимание, что на мне надеты светлые штаны и полупрозрачная широкая майка с надписью «Вперед».
– Это не клонирование, в твоем понимании, но процесс схожий. Как бы это лучше выразиться, чтобы ты понял…
Он задумался, а я написал: «ДНК?»
– Не совсем ДНК. Ее, так сказать, мельчайшая деталь. Она содержит куда более существенную