Как спасти жизнь. Ева Картер
в меньшую комнату ожидания. Один из парней интересуется, что я здесь делаю, но Ант предупреждающим взглядом заставляет его замолчать.
В два часа я пытаюсь позвонить домой с телефона-автомата, но никто не отвечает. Они все еще на рождественской вечеринке. Мэрилин пыталась убедить меня пойти с ними.
– Давай, там костюмы и все такое, – уговаривала она, и то, что она думала, будто переодевание может быть решающим фактором, всего лишь доказывает, как мало она знает свою младшую сестру.
Что, если бы я согласилась пойти с ними? У меня перехватывает дыхание, и мои ладони снова начинает покалывать. Никто другой не знал бы, что делать…
Снаружи холод подобен пощечине. Остальные уходят, когда медсестра сообщает нам, что ждать бесполезно, но Ант, Тим и я прячемся под крыльцом.
– Я не хочу идти домой, – признаюсь я. – Не сейчас, когда он здесь.
Ант закуривает сигарету.
– Ты могла бы зайти в кафе моих родителей. Они все еще будут на ногах. Сегодня вечером они готовили большую вечеринку.
– Моя мама будет ждать меня дома, – говорит Тим.
– У нее такая штука, называется волчанка, – добавляю я, прежде чем Ант начнет называть его маменькиным сынком. – Это значит, что иногда ей нужна инвалидная коляска, и Тим ухаживает за ней, потому что его родители развелись.
Ант пожимает плечами и делает еще одну затяжку. Если он и знал об этом, то не подает виду.
Двери больницы разъезжаются, и оттуда, спотыкаясь, выходит отец Джоэла. Его руки тянутся в задний карман, но, выудив пачку сигарет, он просто смотрит на нее, как будто забыл, для чего она нужна.
Электрические двери начинают закрываться, но стопорятся, потому что мистер Гринуэй все еще стоит в проеме. Это происходит еще дважды, прежде чем Ант подходит к нему, достает сигарету из пачки, поджигает ее и возвращает мужчине.
– Пойдемте со мной, Грэм, – говорит Ант, и странно слышать, как он называет по имени чьего-то отца. Но мистер Гринуэй делает, как ему говорят, и мы стоим там, сбившись в кучку, как дети у велосипедных сараев.
Гринуэй все еще стоит в проеме. Это происходит еще дважды, прежде чем Ант подходит к нему, достает сигарету из пачки, поджигает ее и возвращает мужчине. Сигарета догорает до фильтра, и Ант забирает ее обратно, потушив об ботинок. Я вижу траву в бороздах его подошвы.
– Что, если он не справится? – спрашивает мистер Гринуэй.
– Я не разрешаю вам так говорить. Нельзя сейчас сдаваться. Не сейчас. И никогда. Эти ребята не сдались, – Ант показывает на меня и Тима.
Мистер Гринуэй оглядывается: кажется, до этого он нас не замечал. На его лице появляется легкая вежливая улыбка, так похожая на улыбку Джоэла.
– Вы друзья Джоэла? – спрашивает он, хрипло, но уже не плача, и Ант снова указывает на нас.
– Эти ребята спасли ему жизнь! – объявляет он, и его голос звучит так громко, что пара медсестер, курящих по другую сторону входа, смотрит на нас.
Я жду, когда Тим объяснит, что произошло на самом деле. Он всегда