Уважаемый господин дурак. Сюсаку Эндо
которое дал ему Такамори. Матян принесла его поношенные башмаки, требовавшие срочного ремонта. Он быстро обулся и вышел из дома.
– О нет. Что он еще выкинет… Почему ты его не остановила?
Уловив упрек в голосе Томоэ, Матян насупилась:
– Откуда я могла знать? Я думала, он собирается только походить по саду.
Кимоно и ботинки! Ну и комбинация! Как будет неудобно, если его в таком виде увидят соседи. И вместе с тем – откуда Гастон мог знать, что японцы никогда не носят ботинки с кимоно?
– Схожу поищу его. Позови Такамори.
Такамори дремал у себя на втором этаже.
– Что случилось?
– И он еще спрашивает, что случилось, когда сам пригласил этого идиота в наш дом!
Узнав, что произошло, Такамори разразился хохотом:
– О, это просто великолепно!
Томоэ бросилась на улицу, но Гастона нигде не было видно. Если он забредет в торговые ряды около станции, думала она, там повторится сцена в ресторане суси, и они станут посмешищем для всех соседей. Как будто ей и без того забот с Такамори не хватает, так сейчас этот слабоумный из-за границы свалился им на голову, и с ним, похоже, будет даже больше проблем, чем с ее братом.
Она остановилась у группы маленьких сопливых мальчишек, игравших на улице, и спросила, не видели ли они иностранца.
– А, американец в кимоно?
– Он не американец. Но все равно. Куда он пошел?
И тут она увидела Гастона – тот не спеша шел ей навстречу. Невероятно смешно – огромный борец сумо, завернутый в слишком маленькое кимоно, в этих ужасных башмаках. За ним ковыляла грязная и худая бездомная собака. Гастон увидел Томоэ, и на его лошадином лице появилась уже знакомая идиотская улыбка.
– Бедная собака-сан. Совсем голодная. Вы не дадите ей что-нибудь поесть?
«Какое нахальство», – подумала Томоэ.
Вечером по случаю приезда Гастона устроили торжественный ужин. Стол был уставлен разнообразными редкими блюдами. Почетный гость переоделся в свою старую одежду, в которой он был на корабле, и сидел теперь в неудобной позе на своей подушке. Колени торчали впереди. Такамори пытался заставить его сесть, скрестив ноги, но они у него были слишком длинными для такой позы.
Увидев перед собой столько необычных блюд, Гастон, как ребенок, захлопал в ладоши и, показывая на них, начал считать:
– Один, два, три, четыре, много, много блюд!
Видя его искреннее восхищение, Томоэ чуть не забыла о своей к нему неприязни.
– Гастон-сан, вы впервые едите японскую еду?
– Однажды в Париже я пробовал японские блюда.
В Париже есть японский ресторан, которым владеет японец, женившийся на француженке. Гастон был в нем однажды со своими друзьями.
– Что вы изволили там кушать? – спросила Сидзу, с опаской глядя на Такамори и предчувствуя, что Гастон может не понять ее японский язык.
– Мама, не употребляй такие трудные слова. – Сидзу выбрала самую вежливую форму глагола «кушать». – Если ты будешь говорить простым