Татушечка. История заблуждений.. Татьяна Алхимова
жены, зато я смог бы сделать что-то хорошее хотя бы для одного человека.
– Давай! – бодро отозвался я, и на душе потеплело.
– Тогда слушай и запоминай, – она осторожно открыла дверь и поманила меня в коридор. – Вот эта дверь, – рука указала в правый торец, – ведёт в моё маленькое убежище. Я часто сюда прихожу когда… Ну… Грустно. С улицы через заднюю дверь можно войти незаметно. Тем путём никто не ходит из наших. И ты так же можешь приходить, если тоже будет грустно.
– И часто ты здесь бываешь?
– Не знаю.
– А ты у Воннегута всё читала? – вдруг мне вспомнилось, что дома были какие-то книги, которые давным-давно купила Лита, но так и не притронулась.
– Нет…
– Хочешь, принесу? У меня есть.
– А что взамен? – насторожилась Утта.
– Не знаю. Придумаем.
– Тогда хочу.
– Завтра?
– Нет… Давай в среду. Поздно только не приходи, ночевать я… – она притихла и добавила как-то обречённо и потерянно, – дома буду.
– В три пойдёт?
– Ну… Да.
– Тогда до встречи?
– Угу.
Я улыбнулся ей на прощанье и осторожно двинулся к лестнице, опасаясь наткнуться на кого-нибудь незваного. Утта же из-за угла наблюдала за мной: я видел её, пока была возможность. На первом этаже, действительно, оказалась тяжёлая коричневая дверь, на первый взгляд выглядящая нерабочей. Она вывела меня в заваленный хламом и мусором узкий внутренний двор, упирающийся метров через пять в глухую стену соседнего, почти разрушенного дома. Я нырнул в тёмную арку, свернул направо и попал на странную улицу: с одной стороны пустыми, осыпающимися глазницами на неё смотрела заброшенная пятиэтажка, а с другой – вполне себе жилой дом, хоть и совершенно неухоженного вида. Да уж, райончик…
Вместо того чтобы вернуться к остановкам, я добрался пешком до окружной дороги, поймал такси и спустя полчаса уже выбирал в кулинарии ужин. Конечно, всю дорогу и ещё долго после, до самого сна, я думал про эту девчонку. Как она попала к бездомным, почему не убежала, откуда брала книги? Воннегут! Интересный выбор. Мне хотелось знать о ней больше. Парень… Вот, значит, как. Может, он удерживал её силой? Тогда почему испугался какой-то старушки?
Уйма вопросов, на которые я обязан был получить ответы. Купленный в кулинарии салат безвкусным комком упал в желудок, нещадно был залит горячим чаем, но чувства насыщения не оставил. Отодвинув тарелку с кружкой на середину стола, я внезапно понял, насколько пустой и одинокой стала моя жизнь, замкнувшись на осмыслении трагедии. И даже боль будто бы стала острее, но при этом уже не пыталась меня растерзать. Оказывается, постоянно ноющее сердце гораздо хуже приступообразных проколов где-то в подреберье.
Я достал телефон и нашёл сайт нашей местной газеты, самой крупной. Может, там, в архивах выпусков, были какие-то сведения о бездомных? Минут пятнадцать спустя тщетность жалких попыток пробиться сквозь толщу бестолковой информации стала ясна, как слишком солнечное утро. Тогда я открыл сайт по поиску пропавших и до глубокой ночи