Твоя девчонка больше не придет. Ксения Хиж
с себя всю одежду, как они велели. Осталась стоять обнаженная под похотливые взгляды этих троих. Женщина цербер на меня не смотрела. Она готовила кушетку и аппараты, чтобы на месте проверить, здорова ли я.
Сгорая от стыда, я прошла к кушетке и легла на нее.
Толстый мужик закурил, второй лишь ухмылялся, а молодой боец шестерка, отвернулся к двери. Надо же какой скромный, или ему не положено. Но не суть. Происходящее все равно меня убивало.
Чувствуя себя униженной и грязной, я согнула ноги в коленях, когда эта мымра прикоснулась ко мне. Зажмурила до боли глаза, глотая слезы.
– Сколько было партнеров?
– Ч..что?
– Давала скольким спрашиваю?
– Один. Одному.
– Только один?
– Да, – вскрикнула я от боли. А перед глазами Тим и то, как я его любила. Его голос, что я лучшая девчонка на свете, его признания в любви.
Как же я была глупа и наивна! Как же тошно и больно до сих пор от его предательства.
Женщина не церемонилась. Грубо хватала меня за руки и ноги, за волосы, проверяя на вши, заглядывала в рот и словно собаке проверяла пальцами зубы.
– А сейчас бегом в баню. Смой с себя всю грязь, я жду. Быстро!
Я вскочила как раненая, посмотрела на дверь – бугай на месте, а значит, мне не сбежать.
– Меня будут искать! Бабушка обратится в полицию!
– И пусть! Только никто тебя не найдет. А если ты решишь выйти с ней на связь, ее дни будут сочтены! – прошипела женщина, и рядом кто-то жалобно заскулил, и лишь когда от боли свело кровавые губы, я поняла что это скулила я.
Сделав то, что она велела, я вышла к ней и она, набросив на меня полотенце, повела меня за собой.
Здесь на нижнем этаже и вправду располагалось что-то наподобие банного комплекса, а с этажа выше слышалась музыка и женский смех.
Притон, не иначе. И они хотят, чтобы я стала в нем новой девочкой. Девочкой, которая всем дает.
Уже на крутых ступеньках, я вновь попыталась взмолиться, обратилась к ней со слезами, хватая за руки:
– Пожалуйся, отпустите меня. У вас же тоже, наверное, есть дочь или племянница, помогите. Если у меня нет родителей, а только старая бабушка, это же не означает, что я могу…
– Заткнись! – перебила она грубо и так зло посмотрела на меня, что я поняла – да она ненавидит женщин! – Ты здесь не поэтому.
– А почему тогда?
– Не твоего ума дело. Но времени уже нет. На днях придет твой первый клиент. Шагай!
– О, боже нет, я не могу! Не смогу! Не буду! Не хочу, отпусти-и-те!
Она затрясла меня как куклу и толкнула в первую попавшуюся дверь, а потом в её руке появился шприц, и я завизжала еще громче. Но она ловко прижала меня к стене, и я ощутила боль в плече.
Дальнейшее происходило как в тумане.
Несколько суток я провела там. Меня запугивали и не ленились бить, как какую-то нашкодившую дворовую собаку. На следующий день отвели в комнату, где жили жрицы любви. Комната на четверых. Две работают в дневную смену, другие две исключительно ночью.
– И чего ты ревешь, не пойму? – спросила