Твоя девчонка больше не придет. Ксения Хиж
которую я ей оплатил, пока не разберусь с ее обидчиками, но она исчезла! И теперь я не знаю где она и даже представить не могу, я ведь совсем про нее ничего не знаю. Про нее повзрослевшую.
Я и мои люди пытаемся разобраться с клубом и почему она там появилась. Но они отпираются. Говорят, что таких не было, и даже удалили всё с камер видеонаблюдения за этот день. И это очень странно. Это максимально странно.
Но мои люди доберутся до правды. Сам я стараюсь лишний раз не отсвечивать, не дай бог, еще журналисты узнают и тогда скандала точно не избежать. Самое скверное и удивительное, что этот стриптиз-клуб и бани отчасти принадлежат моему отцу. Это его подпольное, никому не известное дельце, по документам оформленное на других людей, но я знаю точно, что на верхушке стоят он и его люди.
А значит, мне нужно действовать еще осторожней. И эта ситуация отличная пища для размышлений…
Только холодный ум и никакой паники, и тем более чувств.
Констанция странно на меня смотрит, словно в чем-то подозревая, а я… я стараюсь вести себя как примерный муж. Я не изменял ей, моя совесть чиста, но на душе гадко.
Мои мысли постоянно возвращаются к Ксюше, и я ничего не могу с этим поделать. Хорошо хоть не видимся, иначе бы меня накрыло…
И чтобы этого не произошло, я отрываюсь на Коське. Трахаю ее как не в себе, чтобы забыться, переродиться, вернуться в семью.
Но это такая гнилая и тонкая грань.
Кажется, что уже ничего не будет как прежде…
КОНСТАНЦИЯ
Вопреки моим ожиданиям, ей стало хуже.
Снова жар и снова она стонет. И сегодня даже не говорит. Молча пьет лекарство и сразу же проваливается в сон. Словно тысячу лет не спала. Но все, что я ей оставляла – съела. И даже выходила на улицу, потому что дверь была закрыта не так, как я подпирала, а вокруг крыльца по влажной земле её следы.
Я словно ищейка пошла по следам – до старого туалета и обратно. Надо же какая культурная, могла бы и под куст сходить!
Я как заправская медсестра снова кружу над ней, лечу и проклинаю, что она взялась на мою голову. И снова уезжаю, оставляя её на ночь. Пока еду, перед глазами то и дело мелькают листовки с ее физиономией. Скорее бы она уже пришла в себя и вышла в люди. А еще лучше, чтоб прикинулась, что потеряла память. Не обязательно говорить про меня и Тима, где-то же она была три недели до этого – ей явно есть что сказать или скрывать. Та еще темная лошадка…
И этот вопрос стоит остро, словно лезвие ножа поперек горла.
Мне становится страшно.
Да что там становится, все эти дни я живу в диком страхе. Я чувствую себя преступницей. Возможно, так оно и есть, а быть может, я просто сама себя накрутила! Я просто спасала свою семью, а она под колеса бросилась!
Постоянно думаю об этом и становлюсь параноиком.
И начинаю вести себя точно так же. Я знаю, это просто нервы и стресс, но поделать с собой ничего не могу.
Постоянно что-то придумываю, чтобы замести следы. Постоянно озираюсь, прислушиваюсь. Кошусь на проезжающие мимо меня полицейские машины. И все время