Лекарство от амнезии. Татьяна Соколова
на снегу, «кучу малу» и лепили снеговиков. Я уже не помнила, когда так много смеялась.
К воротам подъехала черная машина. Она резко выделялась на фоне белого снега и производила ощущение гроба внесенного на свадебную церемонию. Оттуда вышли черные люди. Веселье утонуло в звуках приглушенного мотора и хлопка двери.
Я почувствовала скрытую угрозу в том, как смотрели незваные черные скалы, как напрягся за считанные секунды папа.
– Уведи детей в дом, – велел папа, и мы с бабушкой побежали, так и не дав прозреть нашей снежной бабе.
Дед вышел нам на встречу и даже не улыбнулся. На его лбу был начерчен целый ряд восклицательных знаков – морщин, он плотно закрыл за нами дверь на ключ.
– Собирайтесь, – сказала бабушка, и принялась паковать наши школьные рюкзаки.
Куда? У нее есть план, где спрятаться от бандитов, куда убежать, чтобы нас всех не поубивали?
Я посмотрела, как сестра укладывает подарки отца в сумку, и отвернулась к окну. Прилипла лбом к стеклу и стала смотреть во двор. Машина сдала назад, и я повернулась к бабушке, чтобы сделать ей знак распаковываться. Они уезжают. Бабушка и Карина были увлечены поисками вещей и не смотрели в мою сторону. Я снова глянула в окно, чтобы до конца убедиться, что приготовления неоправданны.
Снег полетел из-под колес машины, резко набирающей скорость и врезающейся в ворота. Хлипкое проволочное ограждение было не предназначено для военных атак и сдалось без боя, упав при первом ударе. Справившись с одним соперником, броневик не остановился и продолжил свой путь, резким толчком отбросил отца.
Я безмолвно вскрикнула и зажала рот рукой, будто испугавшись звука, который мог сорваться с губ и выдать наше местонахождение. Надо позвонить в полицию, надо кому-то сообщить! Я отскочила от окна и бросилась к двери, остановившись на пол пути перед преградой – бабушкой и сестрой. Моя голова тряслась, глаза рвались из орбит, будто хотели отделиться и покатиться спасать папу, руки колотили невидимого противника, а рот разрывался от немого «папа».
– Не надо бояться, – спокойно сказала бабушка и взяла меня за руку, будто ничего не произошло.
Я вырвалась и продолжала трястись. Она не понимает, что происходит. Она не видела того, что видела я. На моих глазах они только что убили папу.
– Идем. Эти люди отвезут вас домой.
О чем она? Эти бандиты? Какое отношение они имеют к дому? Какое бы не имели, я не сдвинусь с места и никуда не поеду. Наш дом здесь. Кто-то запутал бабушку, и мне нужно срочно объяснить ей, что происходит. Но как?
Бабушка вывела нас с сестрой на веранду, и я была рада. Там она могла увидеть все сама через большое стекло в двери. Тогда она, наконец, сделает что-то, чтобы спасти отца и спрячет нас с сестрой от убийц.
Я потянула сестру за рукав. Надо спрятаться здесь, показывала я на стол с длинной скатертью, но она смотрела на меня как на сумасшедшую, и продолжала стоять с бабушкой у самой двери. Я отшатнулась.
Все пространство