На острие ножа. Мэлори Блэкмен
Я боялась, мы разминемся, – пропыхтела она, когда добежала.
Я изобразил улыбку и сказал:
– Я думал, ты еще работаешь.
– Последняя клиентка ушла минут двадцать назад, вот я и сбегала в круглосуточное отделение банка положить на счет дневную выручку. Не люблю оставлять деньги в салоне, – объяснила Кара.
– Мы могли бы зайти туда по дороге к тебе, – сказал я как бы между прочим.
– Само собой, просто я живу в другой стороне, – ответила Кара. – Не хотела тебя таскать туда-сюда.
Я пожал плечами. Обсуждать тут было нечего, хотя я был очень раздосадован. Прощай план раздобыть легких денежек без особых трудов. Ладно, придется еще немного потерпеть.
– Ну, что я сегодня буду готовить для нас? – спросил я.
– Если ты только не расхотел готовить. У меня дома есть паста. И даже, кажется, фарш. И рыба.
– А какая рыба?
Кара нахмурилась, припоминая:
– Пикша и вроде бы еще сибас, у которого завтра истекает срок годности.
– Ну, значит, сибас, – улыбнулся я. – Пошли.
Я предоставил ей болтать, пока вел ее домой. Спросил, как прошел день в салоне, а потом позволил нести всякую околесицу про клиенток и коллег. По ее словам, «Делани» был одним из немногих парикмахерских салонов, где обслуживали и нулей, и Крестов. По ее словам, видеть в одной парикмахерской и клиенток-нулей, и клиенток-Крестов – такая же редкость, как единорожьи какашки. А у Кары была мечта – и та-та-та, и бу-бу-бу. Секунд через сорок я отключился, только иногда вставлял: «Да что ты говоришь?», «Ну и дела» и «Надо же, а я и не знал, что так бывает!», когда в ее монологе возникали подходящие паузы.
– Господи, я трещу как сорока, наверное, замучила тебя до смерти! – воскликнула Кара, когда мы подошли к ее дому.
Да, замучила, и еще как.
– Нет, конечно, – ответил я. – Ты любишь свою работу, это заметно. В этом нет ничего плохого.
– Стив, ты такой славный, – благодарно улыбнулась Кара. – У большинства мужчин глаза давно стали бы стеклянные.
И от тепла ее улыбки мне вдруг стало… неловко. Этого я не ожидал. И оттого, что не ожидал, мне стало еще хуже. Кара открыла дверь, и мы вошли. Что мне теперь делать? Можно, конечно, избавиться от нее, а толку? Денежки-то тю-тю. Остаться в ее доме я не смогу – скоро набегут ее подружки и начнут трезвонить в дверь и задавать вопросы. Тогда зачем? Буду готовить и терпеть общество этой трефы, пока не получу что хочу, а там будь что будет. Надо просто тянуть время.
– Послушай, я же даже не знаю, как тебя зовут, – заявила Кара.
– Стив, – не понял я.
– Да нет, фамилию.
– Виннер. Стивен Виннер, – сказал я ей.
– Позвольте вашу куртку, Стивен Виннер, – сказала Кара, как только за нами закрылась входная дверь.
Я снял куртку и отдал ей безо всяких возражений. Мы минуту постояли в неловком молчании. Мы остались одни у нее дома. Молчание затянулось, и мне пришло в голову, что она, наверное, уже сообразила, что к чему, и жалеет, что пригласила меня. Я оглядел