Римская сага. Том III. В парфянском плену. Игорь Евтишенков
удержать его от этого похода. Даже умный Гай Кассий и преданный Лаций Корнелий. В таком случае, у его Армении будет время. Много времени. Два-три года, а, может, и больше. За это время можно будет укрепиться на западе и подумать о мирном договоре с Римом. Когда Красс вернётся из Индии, то сразу же захочет наказать Орода и тогда Армении останется только ждать, кто победит. Ждать, только ждать – вот позиция победителя, и Артаваз старался не спешить со сложными решениями. С другой стороны, если Красс не вернётся из Индии, то ещё неизвестно, когда у Рима хватит сил послать в Сирию новую армию. Даже римский полководец Лукулл, разрушивший Тигранокерт шестнадцать лет назад, хотел после этого уйти на юг, где было теплее и больше свободного пространства. Но ему не дали недоброжелатели в Сенате. Они вернули его в Рим. Пришедший вслед за ним Гней Помпей тоже не любил воевать в холодных горах и постарался как можно быстрее завершить войну с Арменией и вернуться обратно, в Рим. Поэтому на сегодняшний день мир с Парфией был для Артаваза и Армении выгоднее. А завтра… завтра всё могло измениться, лишь бы только под стенами Тигранокерта не стояли десять тысяч всадников Орода. На этот раз Артаваз оказался прав, и будущее это подтвердило.
Утром два десятка армянских всадников прибыли в лагерь парфян и стали ждать, когда им сообщат о готовности царя и его свиты. Их легко было отличить от парфян по остроконечным длинным шапкам из козьей шкуры, которые хорошо защищали в холод и были удобной подушкой во время сна при длинных переходах. Рубахи они заправляли в штаны, которые подпоясывали верёвками или ремнями. На плечах у них были длинные накидки из валяной шерсти или сшитых козлиных шкур. Они закутывались в них, как в одеяла, и могли так часами сидеть на одном месте, сохраняя внутри тепло.
– Царь готов! – сообщил им ближе к полудню начальник стражи. Армяне встали и направились к реке, чтобы показать брод.
– Пусть сначала перейдут лучники и половина всадников, – сказал Ород сыну. – Если всё нормально, тогда перейдём и мы с остальными.
– Отец, ты же говорил, что Артаваз не собирается на нас нападать! – удивился Пакор.
– А я и не отказываюсь от этих слов. Но вдруг лошади поскользнутся, или берег осыплется. Знаешь, всякое бывает. А отсюда, согласись, всё видно как на ладони. Пока они будут переправляться, мы успеем осмотреться.
– Ты – сатрап, и мудрость твоя безгранична, – склонил голову Пакор. – Думаю, даже Сурена не смог бы поступить лучше! – добавил он. Но лучше бы он этого не говорил. Улыбка Орода сменилась кислой гримасой, и он постарался отвернуться, чтобы не выдать своего разочарования. Даже сын ценил Сурену выше, чем его. С возрастом это стало всё больнее и больнее задевать его самолюбие. И мириться с этим ему было всё тяжелее и тяжелее.
Через некоторое время первая часть парфянской армии без проблем переправилась через реку,