Роман Серебряного века на фоне войн и революций. Князь Евгений Трубецкой и Маргарита Морозова. Елена Викторовна Хорватова
положения. То, что вчерашняя гимназистка пытается превзойти университетскую премудрость, старательно изучая его студенческие учебники, казалось ему забавным. Как-никак, это все же лучше, чем заниматься лишь нарядами да сплетнями. По крайней мере, жена не поставит себя в неловкое положение при образованных гостях, ляпнув что-нибудь несусветное.
А гости в доме бывали известные. Михаил Морозов, как и многие представители молодого поколения московских купцов, искал дружеских контактов в творческой среде. Художников, музыкантов, вообще людей искусства с радостью привечали в особняке Морозовых на Смоленском бульваре. Каждое воскресенье к двум часам дня у Морозовых «к позднему завтраку», или «ланчу», как говорили в современных англизированных семействах, собирались друзья – Серов, Коровин, Васнецовы, Переплетчиков, Виноградов, Остроухов…
Художники не имели привычки отказывать в своей дружбе меценатам. Морозов делал дорогостоящие заказы, ссужал при нужде деньгами, жертвовал на организацию выставок и с радостью вел в изысканно-богемном обществе долгие застольные разговоры, претендующие на интеллектуальную изысканность.
Дядя жены, Савва Мамонтов, бывший в те годы еще на гребне жизненного успеха, знавал многих художников по-свойски, запросто и так же запросто приводил их в дом к молодым родственникам. Например, он не только ввел Михаила Врубеля в этот круг, но и посодействовал тому, чтобы вечно нуждающийся в деньгах художник получил у Морозовых заказ на оформление особняка.
Михаил Морозов не отказал Врубелю в дружеском расположении. Впрочем, о собственной выгоде Морозов тоже не забывал. Чуткая ко всему новому в искусстве, Маргарита очень любила произведения Врубеля. И муж, чтобы сделать ей приятное, выкупил у кого-то две работы художника – «Царевну Лебедь» и панно «Фауст и Маргарита», не скрывая, впрочем, что достались они ему за «необыкновенно дешевую цену».
Вот так. Считать художника своим другом, но при случае за «необыкновенно дешевую цену» прикупить для своей коллекции его лучшие работы, зная, что Врубель сильно нуждается…
Впрочем, Морозов был страстным коллекционером, а перед сильной страстью доводы рассудка отступают. Его художественное собрание составляло свыше ста картин, шестидесяти ценных икон и десяти скульптур. Хорошо знакомый с Михаилом Абрамовичем Сергей Дягилев вспоминал, что при подборе коллекции Морозов руководствовался «большой любовью и тонким чутьем». Он и вправду отбирал для своего собрания только настоящие шедевры, пусть и за «необыкновенно дешевую цену».
Поначалу Михаил Морозов увлекался творчеством русских мастеров, собирая полотна Боровиковского, Сурикова, Левитана, Перова и, конечно же, своих друзей – Серова, Врубеля, Васнецовых, Коровина… Потом у него появилась новая страсть: современные французские художники – Дега, Ренуар, Мане, Гоген и многие другие мастера, имена которых ныне произносятся с душевным трепетом.
В те годы далеко не все в России