Проект «Элис». Григорий Понд
доработка была сделана уже в лаборатории самой доктором Кэтрин Пим. И она искренне верит, что пояс сможет кого-нибудь спасти, если прошлый инцидент повторится.
Но работать в нем неудобно. По сути, это настоящий скафандр. Единственное, чего ему не хватает – нормальной системы климат-контроля.
«КЭТИ – горячая штучка!» – шутят ученые, умываясь потом в этом огромном резиновом чехле. Однако замерзнуть или перегреться в нем нереально. Первые прототипы КЭТИ были рассчитаны на работу вулканологов. Сейчас они стали попроще, в вулканы уже лет пять никто не лазает, но наследие осталось. Также в комплекте идет мини-гарнитура с наушником, обеспечивающая связь с окружением. Без нее даже в двух шагах от себя собеседника не услышать. Шлем защищает надежно от всего, в том числе и от звука.
А выдали их, потому что был прецедент. Игра с генами опасна. Нет-нет да случаются трагедии. Последняя произошла два года назад прямо здесь, в этом изоляторе. И персонал до сих пор до конца не оправился. Особенно доктор Франк и Кэтрин. В тот день они оба потеряли очень дорогого для них человека. Кэтрин – лучшую подругу, а Франк…
– Пожалуйста, Митч! – с нажимом говорит Кэтрин.
Но Митчелл не слушает, набирает код в камере лаборатории и проходит в светлую комнату, огороженную от Кэтрин и двух ее личных ассистентов мощным непробиваемым стеклом. В центре под еще одним стеклянным колпаком с круглым иллюминатором висит кожистый мешок, заполненный питательной жидкостью, а внутри важнейший военный проект Двадцать Шесть/Один – дело всей жизни Виктора Франка. Где только его черти носят?
– Митчелл, выйди оттуда немедленно и надень чертов пояс, – настаивает Кэтрин и нервно откидывает назад волнистые светлые волосы. Они тут же падают обратно на лицо, еще больше раздражая ее. – Господи Боже…
– Рано молиться, – усмехается Митчелл, – все нормально. Это новорожденный, она не сможет разорвать костюм.
– Ты этого не знаешь.
– На вид все в порядке, – обрывает спор Митчелл, – что с показателями?
– Сердцебиение зашкаливает, кислород критический, – тут же включается в работу Кэтрин. – Она задыхается, надо достать ее оттуда немедленно, я уже ввела стимулятор, скоро начнутся схватки.
– Давно?
– Минут пятнадцать назад.
Митчелл цокает языком и качает головой, оглядывая застывший в покое аппарат.
– Сокращений искусственной матки нет, и шлюз не открывается. Неисправность аппарата?
– Это ты у Франка спроси, – раздраженно выплевывает Кэтрин и снова обращает взгляд на мониторы. Плод вообще никак не отреагировал на стимуляторы. Что-то здесь не так. Либо техника повреждена, либо сам плод невосприимчив к лекарству. Может, доза нужна больше? – Подожди, я введу еще, только сначала вернись сюда и надень защитный пояс. – Она оборачивается к ассистенту. – Рон, запусти проверку системы.
– Нет времени, – говорит Митчелл. – Я проведу кесарево.
– Ты забыл, что случилось