Чёрное болото. Нолан Эмрис
ничего не стоит. С каликами он не встретился, так что выбывал из игры автоматом. Может продолжать сидеть на лавке или печи, это уж теперь его дело.
– Почтенный, позвольте поинтересоваться? – Добрыня, смущаясь повернулся к старику. – Я вот заметил, что речь у нас немного изменилась. Мы стали говорить, словно учителя литературы, а Вы, напротив весьма даже по-современному. Хотя, если мы правильно понимаем ситуацию, то это старинные русские былины. Им поболее тысячи лет, стало быть, говорить вы, любезный, должны по-старославянски и понимать мы вас можем только весьма приблизительно.
– Кстати, я тоже это заметил. – Илья ковырял прутиком в костровище.
– Я тоже. Причём происходит это легко, словно так и должно быть. – Алексей уже давно приметил эту странность, но пока не озвучивал своих мыслей по этому поводу.
– Ну, вот это-то как раз проще простого. – Святогор достал из термоса ломтик лимона и с удовольствием посасывал его. – Как вы тут правильно сообразили, мы все находимся в пространственно-временном континууме, который закручивается по спирали. Как я понимаю, вы в курсе, что есть червоточины – «туннели» в пространстве-времени, соединяющие различные точки пространства-времени, то есть два участка пространства-времени можно соединить воедино, создав своего рода мост между двумя вселенными. Сила, воспринимаемая вами как гравитация, на самом деле является результатом искривления пространства-времени. Но Миры могут быть не только те, о которых вы читали. Миры, которые приходят в ваши сны и те, что вы считаете вымыслом есть лишь малая капля из великого множества. В данном случае, мы с вами находимся в Мире русских былин. Попасть сюда может любой. Причём из любого мира и времени. Чтобы не усложнять и без того трудную ситуацию, было принято решение, что все в данном мире говорят на одном понятном всем языке. Причём, поскольку это былины, стало быть жанр литературный, то и говорить все будем на нормальном литературном языке. Будем учить молодёжь хорошему, а плохому, она и без нас научится. – Святогор был явно доволен своей шукой.
– Простите, старейший, а кем это было решено? – Алёшу давно мучал вопрос божественного начала.
– Как говаривал израильский царь Соломон: «Многие знания – многие печали», о чём повествует нам Библия, ссылаясь на книгу Экклезиаста. – Святогор поднялся с места. – Поверим ему на слово. Моя же роль здесь исчерпана.
Сообщив, что он теперь может временно переместиться в другую былину, где и станет ожидать новой встречи с дебютантами, старик отошёл в кусты, откуда больше и не вышел.
– Нормально так нам сейчас этот дедушка русской былины про Соломона и Экклезиаста завернул. – Артур всё никак не мог прийти в себя от услышанного. – Только перед этим объяснял теорию пространственно-временного континуума Эйнштейна, а тут вдруг о вреде знаний рассказывает.
– Речь в этом высказывании не о Знании вообще, а о Лишнем знании. – Алексей был хорошо знаком с подобной литературой. –