Дитя леса. Екатерина Михайловна Шрейбер
удалось выторговать у Инессы эту информацию. Я поклялась готовить её любимые блюда каждый день в течение месяца, если она расскажет, как добраться до могил.
Здесь было тихо, прохладно, спокойно. Но сердце билось слишком часто, слишком сильно. Желудок сжался в комок. Захотелось развернуться и убежать. Мне пришлось схватиться за могильную оградку и продышаться, прежде чем я смогла продолжить путь.
К счастью, я быстро нашла их. Бабушка и дедушка лежали рядом, под одинаковыми плитами из светлого мрамора, с одинаковыми памятниками. Я подумала, что это Инесса, несмотря на всю её безалаберность и пренебрежение к традициям, устроила похороны, заказала памятники и даже регулярно приносила цветы. Букеты кроваво-красных георгинов были совсем свежими.
Я положила на мрамор четыре гвоздики. Всмотрелась в фотографии незнакомых лиц, выгравированных в камне.
Бабушка была доброй и умной – это бросалось в глаза. Чуть лукавый взгляд, скрытая улыбка в уголках губ, высокий лоб, строгая причёска. Дед походил на сурового главу семейства. Но в его взгляде не читалось раздутого самомнения, скорее ответственность и гордость. Мне сразу показалось, что они прожили счастливую жизнь, и наверняка сумели простить свою старшую дочь, а может, даже порадоваться за неё.
– Здравствуйте. – Мой голос, как бы я ни пыталась говорить тише, проскрипел на всю округу. Я обернулась, но рядом никого не было. – Я так рада, что нашла вас. Конечно, я надеялась, что мы сможем обнять друг друга и поговорить, сидя на кухне. Но…
Горло сжалось, к глазам подступили слёзы.
– Я расскажу маме, что побывала здесь. Знайте, у неё всё хорошо. Я не могу заглянуть ей в душу, но мне кажется, что она очень любит жизнь в лесу, а ещё папу и меня. И наш дом. Она рассказывала о вас, и благодаря её историям я смогла приехать. Ох, чего же мне это стоило…
Спасибо, бабушка и дедушка. За то, что я всё-таки живу в вашей квартире и почти что поладила с Инессой. И за книги спасибо – они спасают меня от всего плохого.
Я постояла ещё немного, мучительно подбирая слова, чтобы оправдать торжественность момента, но ничего не смогла придумать.
– Как говорит мама, лучше искренне промолчать, чем красиво соврать. Прощайте. Я постараюсь прийти ещё.
Отворачиваясь от могил, я почувствовала ледяное прикосновение, которое пробралось под куртку, кофту, ознобом прошлось по коже от поясницы до шеи и впилось в основание черепа. Боль сжала голову раскалённым кольцом.
Я соврала. Никогда больше не переступлю границы этого страшного места. Не понимая, что так напугало меня, я поморщилась и ускорила шаг.
Глава 6. Театр
Всё, что я знала о мире, – я услышала от родителей или прочитала в книгах. Отец собрал целую библиотеку: на полках стояли учебники по математике, биологии, истории, тома русских классиков, философские труды, справочники и энциклопедии. Книги стали моими единственными и лучшими друзьями, учителями, спутниками. Они никогда не спорили, не осуждали, но с готовностью делились откровениями, осушали слезы, растворяли