Дитя леса. Екатерина Михайловна Шрейбер
под утро, когда город за окном начал оживать, мне удалось ненадолго задремать.
Оказавшись здесь, я часто задавалась вопросом: так ли я себя веду, то ли говорю? Раньше мне не приходилось ни с кем себя не сравнивать, потому что рядом не было ни друзей, ни врагов, и всё делилось на правильное и неправильное исключительно по отцовским законам. Оказывается, жить в тени его авторитета было просто и временами даже приятно. Теперь же некому сказать, что хорошо, а что плохо. Компас сбился, карта порвалась. Я попала в шторм и не знала, куда плыть.
Близость Егора дурманила, как запах весенней акации. Когда он был рядом, я не могла ясно мыслить. Каждое слово казалось сказанным невпопад, каждое движение – неуместным. Я словно участвовала в кукольном спектакле, но не знала сценария и с ужасом ожидала, куда в следующую секунду направит моё тряпичное тело кукловод.
И всё же я не ребёнок. В его словах и поступках читалась страсть. Но что он чувствует на самом деле? Ту же беспомощность и страх, что и я? То же лишающее воли желание? Есть ли в его душе свет, который, соединившись с моим светом, вспыхнет ярче солнца и сделает нас счастливыми? Или это просто зов плоти?
Больше всего я боялась ошибиться и принять за любовь то, что ею не является. Разумеется, я понимала, что на дворе двадцать первый век, и уже никто не назовёт женщину, вступившую в отношения с мужчиной вне брака, падшей, но… Мне нужно было или всё, или ничего.
В попытке получить ответы на свои вопросы я пошла на риск – обратилась за помощью к человеку, которому было на меня наплевать.
– Саш, можно тебя на минутку? – Голос вдруг стал сиплым, как будто я простыла. Горло сжалось под взглядом карих глаз, которые никогда раньше не смотрели на меня дольше двух секунд. Она хлопнула пушистыми чёрными ресницами, не понимая, чего я хочу. – Мне нужен твой совет.
Александра обвела взглядом торговый зал, но он был пуст. Поводов отказаться, прикрывшись покупателем, у неё не нашлось. Когда мы прошли в подсобку, я вытерла вспотевшие ладони о джинсы и выпалила заготовленный вопрос:
– Когда парень хочет… ну, ты понимаешь… физической близости… что делать? Лучше согласиться или п-п-подождать какое-то время? Если подождать, то сколько? И не бросит ли он меня совсем?
Я никогда раньше не заикалась. Но тут робость сокрушила меня.
Саша сначала напряглась, вытянулась в струнку, словно решила, что я её разыгрываю, но потом прыснула от смеха. Она давилась им и никак не могла ни выпустить наружу, ни усмирить. Потом замахала ладонями перед лицом, сделала глубокий вдох и открыла рот.
– Ой, не могу. Ты девственница, что ли? Бли-и-ин, ну конечно, надо дать. Сейчас не то время, чтобы парней динамить. Баб кругом много, а ты не то чтобы супер.
– Спасибо, – брякнула я, не успев переварить сказанное.
– Расскажешь потом, как всё пройдёт? – Она опять хихикнула.
Я машинально кивнула и поспешила выйти из комнаты. Стыд скрутил внутренности и обжег кожу, как будто я вышла голой на улицу. Саша наконец рассмеялась в голос.
Я шла по вечернему