Если. Вернувшаяся. София Фиялова
коснулось кожи на груди, Такер сжал зубы – острие было холодным. В следующий миг он забыл об этом – Миллер был аккуратен, не делал лишних рывков и не вонзал нож глубоко, но по груди вслед за движением острого кончика оружия пробежала волна жара.
Такер не издал ни одного звука. Миллер провел диагональную линию от правой груди к боку детектива и отступил:
– Спрашивай.
– Почему Мате… Мартин приехал в Россию? – спросил Уильям.
Кровь начала сочиться из раны, медленно стекая по животу вниз, к брюкам.
– Интересный вопрос, – полковник посмотрел в сторону. – Думаю, ему надоело отсутствие снега на Рождество.
– Брось.
– Ладно-ладно, мы же все-таки оговорили правила… – согласился Миллер. – У нас – твоими стараниями – не задалось в Британии, а в Америке команда занимается сейчас совсем другими делами. Да и у тебя руки за Атлантикой связаны, а тут ты почти как дома. Здесь тебя было легче выманить.
– Так все это ради меня? – спросил Такер.
– Нет-нет, уговор был не такой, – полковник покачал головой, и Уильям согласно кивнул.
– Продолжай.
Миллер вновь наклонился к нему, проводя вторую линию, начинающуюся в вершине первой и продолжающуюся к центру груди.
На улице послышались звуки подъезжающей машины. На щеках Миллера заходили желваки – теперь в его взгляде не было той напускной и холодной игривости. Все это вытеснила злость, и Уильям готов был поклясться, что видел, как она, клубясь и чернее, разрасталась внутри его собеседника.
Такер стиснул зубы. К старой тянущей боли, пересекающей половину туловища, добавлялась новая, но он не издал ни звука.
– Итак… – сказал Миллер, вновь делая шаг назад.
– Нет, другой вопрос, – с легким хрипом прервал его Такер. – Что у вас в планах?
– То же самое, что и в прошлый раз, – ответил полковник. – Новый бизнес на новой территории. Мы запутаем местную милицию твоим убийством – все, что ты им говорил, будет под сомнением. Пока они разберутся, что к чему, мы построим новую империю. Запомни следующее… Тот, кто любил. Тот, кто полюбит. Тот, кто потерял. Три линии и четвертая – финальная.
Не дожидаясь ответа, он снова приблизился к детективу и быстро полоснул ему по груди, черкая третью линию.
Такер прикусил губу и почувствовал, что рот начал наполняться металлическим привкусом крови, но голоса не подал. У него было много вопросов – так много, а оставалось всего два. Тем более – в коридорах зазвучали осторожные шаги, и Уильям был уверен, что через пару минут здесь окажется Розенштейн с командой.
Он хотел спросить, где находится сам Мартин, какая у них следующая цель, подкупали ли они кого-то, но вдруг, почти против его воли, с его губ сорвался совсем другой вопрос, идущий откуда из глубин его самого:
– Доктор Анна Палмер, – выдохнул он, борясь с болью и стараясь придать голосу твердость. – Доктор Анна Палмер – ваш посыльный?
Миллер замер. Такеру показалось, будто в его лице от этого имени что-то поменялось, но через мгновение он понял, что дело